Парень упал в грязь и долго сидел на земле, слыша хохот солдат. А карета судьи быстро удалялась.Наконец, чертыхаясь, Филипп поднялся на ноги, отряхнулГрязь и побрел к дому.Мать и сестра собирали разбросанные вещи, втаскивали в дом сундуки, ставили на место мебель.Увидев сына, Этель обрадовалась.— Они тебя били, Филипп?— Нет, мама, — единственное, что сказал Филипп и пошел в конюшню. — Марсель! Марсель! — негромко окликнул Филипп.Зашелестела солома, с грохотом упало несколько широких досок, и перед Филиппом появился Марсель Бланше с пистолетом в руке.— Ну что, ты испугался, парень?— Нет, дядя, — сказал Филипп.— Что они у тебя спрашивали, они искали меня?— Да.— Судья Молербо, наверное, предложил тебе свою помощь, Филипп?— Да, он говорил, что уничтожит всех Реньяров, если я скажу ему, где прячешься ты.— Как вижу, ваша сделка не состоялась, — немного горько улыбнулся Марсель Бланше, пряча пистолет за пояс.— Не состоялась и не могла состояться, ведь ты сам говорил, что ни в роду Бланше, ни в роду Абинье никогда не было предателей.— Молодец, парень! Молодец! — и Марсель крепко прижал к своей груди перепачканного в грязь племянника.Они несколько минут так и стояли — мужчина, умудренный опытом и юноша, еще не вкусивший жизни.Наконец Марсель Бланше разжал объятья и уселся на ступеньку лестницы, ведущей на чердак.— Понимаешь, племянник, у меня сейчас безвыходное положение.— Почему, Марсель?— Я не могу оставаться в доме моей сестры, потому что своим присутствием подвергаю вас опасности. И поэтому, наверное, мне придется покинуть ваш гостеприимный дом.— Марсель! Марсель, не спеши, подумай, ведь тебя никто не гонит. У нас хватит еды, а моя мать и Лилиан тебя любят.— Да, мать меня любит, но больше она, как всякая мать, любит тебя и Лилиан. А солдаты наверняка вернутся и тогда неизвестно, успею ли я спрятаться, и вы пострадаете за то, что укрывали мятежника и изменника короля. Как ни прискорбно, но опять, вероятно, моя жизнь превратится в сплошные скитания, в погони, в стрельбу… Боже, как мне все это надоело! — обхватив голову руками, произнес Марсель.— Так не уезжай, будь с нами.— Пойми, Филипп, здесь есть еще одна закавыка:я человек, который не имеет ничего, кроме верного коня, кожаного плаща и пары пистолетов.— Марсель, но мы уже успели привыкнуть к тебе, неужели тебе у нас плохо?— Мне у вас, Филипп, слишком хорошо, но я боюсь, что вам будет плохо.— Нет, Марсель, я хозяин в доме. И даже если мать и Лилиан будут против, я настою на своем. Мне хочется, чтобы ты остался.И в этот момент на губах Марселя Бланше появилась лукавая улыбка.— Филипп, — он вскочил со ступеньки лестницы и хлопнул племянника по плечу, — скажи, пришелся по вкусу мой подарок?Филипп от неожиданности вздрогнул и растерялся.— Откуда? Откуда ты знаешь, что я встречался с Констанцией?— Да это видно по твоему лицу, у тебя на лбу написано.— А мать? Лилиан? Что они думают?— Они давным-давно обо всем догадались. Ведь ты не умеешь хранить тайны, ты слишком прям и честен, на твоем лице как в зеркале отражаются все чувства.— Марсель, она была счастлива, ей очень понравился перстень!— Ну вот, хоть кому-то мое появление принесло радость.— Да, да, она радовалась как маленький ребенок, вертя в руках перстень. Но знаешь. Марсель, вот в чем беда — он оказался ей велик. Он сваливался даже с указательного пальца.Марсель громко, не боясь, расхохотался.— Я могу сказать, Филипп, что у тебя хороший вкус.Если этот перстень ей оказался велик, значит, это очень изящная девушка. А то, что он велик, не переживай. Придет время, она располнеет и перстень будет ей в пору. Наверное, племянник, сегодня ты признался ей в любви.— Нет, Марсель, я не смог.— Как не смог? Тебе не хватило смелости или ты не сумел подобрать слова?— Я не знаю. Марсель, я все время хотел, думал об этом, шептал слова… Но. когда увидел ее, слова куда-то запропастились, как будто ветер выдул их из головы.— Вот это, Филипп, ухе непорядок, нельзя из-за любви терять голову, и девушка должна знать, что ты ее любишь, иначе и она не сможет признаться тебе в своих чувствах.— Мне кажется, она догадывается, что я люблю ее.— Откуда ты это знаешь?Филипп вновь пожал плечами и, тряхнув головой, сказал:— Она сама поцеловала меня.— Вот это здорово! — и Марсель, взяв своего племянника за плечи, крепко встряхнул. — Правда, лучше было бы, если бы ты первым поцеловал ее, но если девушка поцеловала тебя — это очень хороший знак, значит, она очень тебя любит.— Правда? Правда, Марсель, ты думаешь, она любит меня по-настоящему?— Ну конечно же, только пока не говори об этом матери и сестре.— Я никому не скажу об этом, никому не признаюсь, кроме тебя.— Да тебе и признаваться не надо, стоит только взглянуть на тебя, как сразу же становится ясно, что тебя поцеловала девушка, которая тебе очень небезразлична.— Ну хватит вам вести тайные переговоры! — на пороге появилась Этель, ее лицо было озабоченным и строгим. — Помогите втащить сундуки, эти мерзавцы выволокли их на улицу, как будто не могли посмотреть в доме.— Пошли, — сказал Марсель, обнимая за плечи племянника.Лилиан складывала подушки, собирала разбросанную одежду и полотенца.— Марсель, я так испугалась, — воскликнула девушка, — когда один из солдат зашел в конюшню!— Лилиан, не стоит беспокоиться, я сделал себе очень глубокую нору. А солдаты короля ленивы, они проявляют прыть только тогда, когда им что-то надо стащить или когда видят такую привлекательную девушку, как ты. Правда, тогда ихПрыть направляется в другую сторону.Лилиан вспыхнула.— Марсель, зачем ты говоришь гадости!— Да нет, племянница, я говорю правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68