— Но меня, месье, и от него тошнит.— Тогда я знаю еще одно верное средство, но оно помогает только мужчинам.— Что же это такое? — поинтересовалась девушка.— Надо беспрерывно курить.— Фу, какая гадость! — фыркнула Жанет и только сейчас смогла разобрать, насколько страшное лицо у этого матроса.Встреть она его где-нибудь на дороге, она бы завизжала и бросилась прочь. Действительно, широкоплечий матрос выглядел настоящим разбойником. Глубокие шрамы прорезали его лицо, словно морские волны гладь океана. Он бын небрит и непричесан, а голубые глаза свирепо смотрели из-под косматых бровей. Во рту не хватало переднего зуба, а на правой руке не было двух пальцев. Его волосатая,Загорелая до черноты рука напоминала клешню краба и казалось, что ему доставляет удовольствие постоянно демонстрировать девушке свою искалеченную кисть.Начался отлив. Рыжебородый капитан поднялся на мостик и грозно принялся отдавать приказания.Сходни с грохотом были подняты, матросы бросились на мачты, захлопали паруса, и»Святой Антоний» медленно отчалил от причала, направляясь к выходу из бухты.Путешественники еще не заняли свои каюты. Они стояли на палубе и смотрели, как медленно удаляется земля, как кипит за кормой голубая вода в белых хлопьях пены.Едва»Святой Антоний» свернул за мыс, как паруса наполнились упругим ветром и казалось, чья-то невидимая рука понесла корабль по волнам. Он переваливался с гребня на гребень.Женщины вцепились руками в поручни. Констанция прижалась к отцу и восторженно смотрела на голубые волны, на пенные гребни, на тугие паруса и на стремительных чаек, которые носились над парусником, будто прощаясь с ним.Птицы тревожно и надсадно кричали, касались крыльями воды и вновь взмывали в небо.— Какие большущие птицы! — сказала Констанция отцу, глядя как одна из чаек опустилась на рею мачты.— Это чайки, Констанция.— А почему у нас в парке не живут такие большие птицы?— Они живут только на море, они ловят рыбу. Вот, посмотри.Отец указал Констанции на чайку, которая ловко спланировав, изящно коснулась воды и взмыла, сжимая в клюве серебристую трепещущую рыбу.Несколько часов с правого борта плыл берег. Были видны далекие холмы, кое-где сверкали на солнце башни соборов, теплый и свежий ветер порывами ударял в натянутые паруса. Светило яркое солнце, сверкали волны и уходить с палубы в тесную каюту не хотелось.Граф Аламбер, поставив ногу на свой сундучок, смотрел в голубеющий горизонт. Он заметил, как из-за горизонта медленно плывет навстречу паруснику небольшая темная туча.А капитан парусника поглядывал на эту с первого взгляда небольшую тучу очень настороженно, то и дело прикладывал ладонь к глазам и вглядывался в темневший горизонт.— Мне что-то не нравится эта туча, — обратился он к одному из матросов.Тот взглянул на небо, смочил слюной указательный палец и поднял над головой.— Да и ветер крепчает, капитан, — сказал матрос, — не нравится мне все это.Рыжебородый капитан неторопливо спустился с мостика и подошел к своим пассажирам.— Ваша светлость, — обратился он к графу Аламберу, — я думаю, нам лучше будет завернуть в какую-нибудь бухту и отложить на время нашу поездку.— А в чем дело? — осведомился граф Аламбер. Капитан предложил графу отойти немного в сторону и они, застыв у мачты, стали вглядываться вдаль.Видите вот ту темную тучу? Граф утвердительно кивнул.— Она предвещает шторм.— Шторм? — изумился граф. Он не мог поверить, что их может ожидать шторм, когда в небе так ярко светит солнце.— Да-да, граф, самый настоящий шторм, чувствуете, как крепчает ветер?Мачты над их головами поскрипывали, парус, натянутый до отказа, потрескивал, казалось, еще один порыв-и он сорвется.»Святой Антоний» быстро мчался вдоль берега, то и дело подскакивая на высоких волнах.— Вы думаете, это опасно? — спросил граф Аламбер.— Все может быть, — задумчиво произнес рыжебородый капитан, — океан шутить не любит, пусть даже это и узкий пролив.— Нет, капитан, мы не можем задерживаться, меня ждут в Англии. К тому же, половину денег вы уже получили.Капитан пожал широкими плечами.— Что ж, ваша светлость, мое дело вас предупредить, а ваше — принять решение. Если вы хотите плыть, то поплывем.— Да, да, — кивнул граф Аламбер, — мы поплывем, дело не терпит отлагательств.Капитан вновь поднялся на свой мостик и уже зло приказал матросам быстро собрать один парус.Горизонт постепенно сливался с потемневшим небом, хотя еще ярко светило солнце. Корабль немного изменил курс, удалившись от берега, и уже справа был только океан и белые барашки волн. Потянуло прохладой. Волны крепчали иРазбиваясь о борт корабля, солеными каплями осыпали палубу.— Маргарита, Констанция, Жанет, спускайтесь в каюту! — строго сказал граф Аламбер.Женщины, которые уже почувствовали себя не слишком уютно на палубе, двинулись к надстройке и по узким ступенькам суетливо стали спускаться в предложенные им каюты.А граф Аламбер, поставив правую ногу на свой сундучок, стоял на палубе, пристально вглядываясь в потемневший горизонт.»Может быть, я зря не послушал капитана и нам стоило укрыться в какой-нибудь бухте?»Он медленно осмотрел горизонт, но берега уже нигде не было видно. Парусник мчался, подгоняемый ветром, навстречу приближающейся буре.— Капитан, — воскликнул граф Аламбер, — а мы еще можем вернуться?— Навряд ли, но может, еще и успеем. Так что, граф, укроемся? — пытаясь перекричать ветер, спросил рыжебородый капитан.— Да, возвращаемся! — крикнул граф Аламбер и взмахнул рукой.Капитан вновь принялся отдавать приказания. Матросы бросились к мачтам, убирая лишние паруса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68