Я с удовольствием побыл бы в Мато несколько дней, но дело не терпит отлагательства.Рене опустил дочь на пол и взял сундучок.— Я поднимусь в кабинет. Встретимся за ужином. Он легко взбежал по лестнице. Констанция увязалась за ним:— Я хочу с тобой, отец.Только тут Рене вспомнил, что не отдал подарков дочери, жене и матери. Пришлось возвращаться.Из дорожной сумки были извлечены безделушки, впрочем, так называл их сам Рене. Жене он подарил прекрасные серьги венецианской работы с двумя крупными жемчужинами, мать получила Библию в тисненном золотом переплете с золотымиЗастежками. И конечно, самый чудесный подарок достался Констанции, во всяком случае она радовалась больше всех.Это была большая испанская кукла ростом чуть поменьше самой Констанции.— Как ее зовут? — спросила девочка.— Как ты назовешь, так и будет.— Но разве у нее нет имени? — настаивала Констанция.Рене задумался на минуту.— Ее зовут донна Анна. Ведь она испанка.— Так у нее даже два имени? — изумилась девочка. — Донна и Анна?— Нет, донна — это по-испански, как мадам по-французски, а Анна — это имя.— Тогда я буду называть ее мадам Анна.— Хорошо, — согласился Рене.И убедившись, что внимание дочери всецело занято куклой, отправился в кабинет.Он устало опустился за стол и, прикрыв руками лицо, застыл в раздумиях.Очнулся Рене, когда в дверь легко постучали.— Кто это? — спросил Рене.Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула жена. В ее ушах поблескивали новые серьги.Граф сразу же это заметил, но решил подразнить Маргариту и сделал вид, что не замечает обновки.Жена села на подлокотник кресла и положила левую руку на плечо мужа.— Ты ничего не хочешь мне сказать, Рене?— Я хочу сказать, что ты красива.— Это ты говорил и раньше.— Еще я могу сказать, что по-прежнему тебя люблю.— И это я слышала.— Наверное, ты хочешь услышать от меня, что эти серьги тебе к лицу.— Вот это я и хотела услышать, — заулыбалась Маргарита и мизинцем качнула жемчужину. Та тускло сверкнула.— В свой прошлый приезд в Париж я специально заказал их для тебя. Тебе нравится мой подарок?— Он бесподобен. Я давно мечтала о таких серьгах.— Но, Маргарита, ты никогда мне не говорила об этом.— Значит, ты хорошо знаешь мой вкус и можешь угадывать желание. Скажи мне, Рене, почему мы должны ехать в Лондон так спешно?— Прошу тебя, не спрашивай.— Я согласна, Рене, не интересоваться твоими делами, когда они касаются только тебя одного. Но теперь мы едем все вместе, и Констанция с нами. Должна же я знать, что нас ждет впереди.— Маргарита, положись на меня и ни о чем не расспрашивай.— Но все же, Рене, что ждет нас впереди?— Впереди нас ждет успех, — отшутился граф Аламбер, — я могу пообещать тебе, что ты будешь принята при королевском дворе в Лондоне и думаю, что все англичане будут восхищены твоей красотой. Так что, не забудь прихватить с собой мойПодарок и самые лучшие наряды.— Тогда придется прихватить все. Благодаря тебе у меня только лучшие наряды.— Значит, бери все. Быть может, мы пробудем в Англии достаточно долго.— Достаточно — это сколько? — попыталась осторожно уточнить Маргарита.— Возможно, год. Но думаю, мы вернемся скорее.Маргарита взяла муха за руку и нетерпеливо спросила:— Это поручение тебе дал сам король?— Да, он мне доверяет. И я не могу обмануть его надежды.— И все-таки, что в этом сундучке? — любопытство терзало Маргариту.— Этого не знаю даже я. Единственное, что я знаю, это кому я должен вручить сундучок. А тебе лучше не знать о цели нашего путешествия… Ты же сама сколько раз укоряла меня, что я не беру тебя с собой, — перевел он разговор на другое. — Вот теперь, Маргарита, твои мечты сбываются, мы будем вместе. Я, честно говоря, рад этому.— Я тоже рада. Но мне тревожно.— Чего ты боишься, дорогая?— Я боюсь не за тебя, не за себя, я боюсь за Констанцию, она такая маленькая. Может быть, ей лучше остаться здесь?— Ты согласишься расстаться с ней на год? — Рене пристально посмотрел в глаза жены. Та колебалась недолго.— Нет, я не могу прожить без нее и дня.— Вот видишь. А тут целый год. И я, Маргарита, не могу больше жить подолгу без вас, поэтому мы и поедем все вместе.— Нужно отдать распоряжения, чтобы паковали багаж. Ведь в спешке можно что-нибудь забыть.— О, если нам чего-нибудь не будет хватать, мы купим — рассмеялся Рене.— А где мы будем жить в Лондоне? — наконец-то Маргарита уже смирилась с тем, что завтра им предстоит отъезд.— У нас там будет свой дом. Его уже готовят к нашему приезду.— Все это так неожиданно и таинственно, — воскликнула Маргарита.— Ничего не поделаешь. У короля есть свои тайны, и одну из них он доверил мне.— Хорошо, Рене, я больше не буду задавать вопросов. Ты обними меня, поцелуй и пообещай, что все будет хорошо, тогда я успокоюсь.Рене обнял жену и почувствовал, как она напряжена и взволнована.— Успокойся, дорогая. Я тебе обещаю, все будет даже лучше, чем хорошо.— Так не бывает, — возразила женщина, — дорога неблизкая, а с нами Констанция.— А я думаю, — возразил Рене, — она будет в восторге от путешествия. Ведь ей еще никогда не приходилось покидать Мато, а тем более плыть на корабле по морю.Вечером все собрались в столовой. Жарко пылал камин, горели свечи в высоких канделябрах, поблескивало фамильное серебро.Эмилия расспрашивала сына о близких знакомых, которых не видела вот уже несколько лет. Рене обстоятельно рассказывал обо всех, кого ему доводилось видеть, обо всех столичных новостях.Удовлетворив свое любопытство насчет чужих судеб, Эмилия принялась расспрашивать о модах.Здесь Рене беспомощно развел руками, на его взгляд в Париже ничего не изменилось, и придворные дамы носили те же наряды, что и прежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68