Может, оно и не стоит ничего – мое наблюдение, но только мне странным показалось, что Нил сегодня полез в трюм, в грузовой, стало быть, отсек, чтобы его проверить, а рубаха-то чистая, только что стиранная. Я ему и сказал: «Чего же это ты рубаху не бережешь? А после снова со стиркой возиться будешь». А он мне: «Не серчай, я, дескать, мигом. Глазом гляну и даже спускаться не стану по трапу». – Яртон перевел дух, а Лоой наклонился к своим пассажирам и пояснил:
– Господин Нил приходится сыном лоцману Яртону. Он у меня еще юнгой плавал, вместе с отцом.
– Я так и подумал, – кивнул Барнаба. Остальные молча, с напряженными лицами ждали продолжения. Каэ видела, как волнуется старый моряк, хоть и старается изо всех сил быть сдержанным и надеяться на лучшее.
– Вот, стало быть, он полез в трюм, а я рядом стою, наблюдаю. Минуту его нет, две, три, пять. Ну, думаю, вот тебе и «не стану спускаться». Хотел уж было следом, да тут меня как раз и позвали. Я ушел, конечно, а после Нила не видел целый день. Вот ближе к вечеру решил отыскать его – все ж таки галера не город, потеряться негде. И не могу найти, стало быть. Даже в трюм лазил, извозился весь, а его там нет. Оно и понятно, что его в трюме нет, но где-то же он должен быть, я так разумею, господин капитан...
– Правильно разумеешь, Яртон, – нахмурился капитан, поднимаясь из-за стола. – Я сейчас же прикажу всем искать Нила.
– Вот и спасибо, большое вам спасибо, – с достоинством молвил лоцман.
Рогмо подивился его уверенным повадкам: и просил, и благодарил он как-то особенно. Вообще, на галере собрались особенные люди, полуэльф это чувствовал. Они гордо носили свои головы, ходили с прямыми спинами и никого на свете не боялись. Даже капитана. Впрочем, капитана они уважали, что было значительно важнее.
– Прошу прощения, – обратился Лоой к своей госпоже, – но я покину вас на время. Ничего не поделаешь, меня самого несколько удивила, чтобы не сказать больше, эта история.
– Меня тоже, капитан, – заверила его Каэ, вставая. – И у меня нет ни малейшего аппетита. Думаю, его и не будет до тех пор, пока я точно не узнаю, что произошло. Будем надеяться, что пустяк. – Она повернулась к Куланну: – Пожалуйста, велите своим воинам подключиться к поискам офицера.
– Я и сам хотел предложить это, – улыбнулся доблестный командир, – но ждал вашего приказа.
– Вы его уже получили.
Сангасой поднялся из-за стола и быстро двинулся к выходу. Когда он шел, его мускулы играли, и было трудно оторвать взгляд от мощной и ладной фигуры.
Сотня сангасоев полка Траэтаоны и человек шестьдесят не занятых на срочной работе матросов прочесали галеру. Каждый закоулок, каждый темный угол, любой участок поверхности был осмотрен с превеликим тщанием. Ничего. Нил как в воду канул, хотя было абсолютно неясно, каким образом это ему удалось. За время ожидания лоцман Яртон посерел и осунулся. Он сидел у правого борта, стиснув мозолистые, дочерна загоревшие руки, и смотрел прямо перед собой блестящими, сухими глазами. Каэ подошла к нему, наклонилась:
– Можно с вами поговорить, Яртон?
– Да, госпожа, – встрепенулся он, порываясь встать.
– У вас есть какая-нибудь вещь Нила? Я могла бы и сама взять, но мне неловко рыться в его каюте.
– Есть-то есть, а что толку?
– Здесь ведь мой пес. Я попробую попросить его, чтобы он помог искать вашего сына.
Впервые за несколько часов лицо лоцмана просветлело.
– Все ж таки вы, госпожа, самая что ни на есть настоящая умница.
И Каэ поняла, что это высшее признание, куда до него ее славе. Они прошли в каюту, которую Нил занимал вместе со своим отцом, – на галере царила не жесткая дисциплина, а скорее разумная. Капитан Лоой не видел причин, по которым мог бы запретить сыну и отцу жить вместе. Яртон достал из обтянутого кожей сундучка рубаху Нила и протянул ее Каэтане. Не успела она прикоснуться пальцами к грубой материи, как смертельный холод сковал ее руки. Ощущение было такое, словно она по локоть окунула их в ледяную, талую воду. Этот холод постепенно просачивался во все уголки ее души, добираясь до самого сердца. Сознание стало медленно мутиться; из небытия ее вырвал встревоженный голос лоцмана:
– Госпожа! Госпожа! Что с вами?
– Нет, нет, ничего, – встряхнула она волосами. – Все в порядке. Я тебя напугала?
– Да уж... – пробурчал Яртон, – бледная стали как полотно беленое. – Он проницательно посмотрел ей прямо в глаза: – Худо с Нилом?
– Не очень хорошо. – Она не нашла сил ни солгать, ни сказать правду. Такой холод не может существовать в мире живых. Это была вещь мертвеца, но Каэ очень сильно хотелось ошибиться.
– Совсем худо?
– А вот этого я не знаю. Пойдем лучше ко мне в каюту, я поговорю с Тодом.
– С теленком, – голос старика потеплел, – пойдем к нему.
– Почему теленок? – улыбнулась она.
– А теленок и есть. Нешто это собака? Какая собака корыто снеди съест, а после умильно так просит еще у кока. В глаза заглядывает... Да и ростом его боги не обидели.
– Это правда.
Подойдя к дверям своей каюты, Каэ обнаружила, что Тод лежит, развалясь, на солнце – греется.
– Вставай, лежебока. – Она потрепала его за загривок. – Дело есть.
Пес поднял умную морду, вопросительно посмотрел. Она поднесла к его носу рубаху пропавшего офицера и заставила понюхать.
– А теперь ищи, Тод. Ищи, мальчик. Без тебя не справимся. Найди Нила, ищи.
Пес деловито поднялся, повилял хвостом, безуспешно пытаясь заставить хозяйку поиграть или просто погладить его лохматую шкуру. Но, поняв, что этого не будет, аккуратно и тщательно обнюхал предложенную ему вещь еще раз. Затем закружился на месте, уткнув нос в доски палубы, коротко гавкнул и без колебаний куда-то рванулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141