Взял Иван хлеба, пошел к отцу на могилу, сел, дожидается.
В полночь земля расступилась, отец поднялся и спрашивает:
- Кто тут? Ты ли, мой середний сын? Скажи, что делается на Руси: со-
баки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет?
Иван отвечает:
- Это я, твой сын. А на Руси все спокойно. Отец наелся хлеба и лег в
могилу. А Иван направился домой, дорогой опять набрал грибов. Средний
брат его спрашивает:
- Отец ел хлеб?
- Ел. Досыта наелся.
На третью ночь настала очередь идти Ивану. Он говорит братьям:
- Я две ночи ходил. Ступайте теперь вы к нему на могилу, а я отдохну.
Братья ему отвечают:
- Что ты, Ваня, тебе стало там знакомо, иди лучше ты.
- Ну ладно. Иван взял хлеба, пошел.
В полночь земля расступается, отец поднялся из могилы:
- Кто тут? Ты ли, мой младший сын Ваня? Скажи, что делается на Руси:
собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет?
Иван отвечает:
- Здесь твой сын Ваня. А на Руси все спокойно. Отец наелся хлеба и
говорит ему:
- Один ты исполнил мой наказ, не побоялся три ночи ходить ко мне на
могилу. Выдь в чистое поле и крикни: "Сивка-бурка, вещая каурка, стань
передо мной, как лист перед травой!" Конь к тебе прибежит, ты залезь ему
в правое ухо, а вылезь в левое. Станешь куда какой молодец. Садись на
коня и поезжай. Иван взял узду, поблагодарил отца и пошел домой, дорогой
опять набрал грибов. Дома братья его спрашивают:
- Видел отца?
- Видел.
- Ел он хлеб?
- Отец наелся досыта и больше не велел приходить.
В это время царь кликнул клич: всем добрым молодцам, холостым, неже-
натым, съезжаться на царский двор. Дочь его, Несравненная Красота, веле-
ла построить себе терем о двенадцати столбах, о двенадцати венцах. В
этом тереме она сядет на самый верх и будет ждать, кто бы с одного лоша-
диного скока доскочил до нее и поцеловал в губы. За такого наездника,
какого бы роду он ни был, царь отдаст в жены свою дочь, Несравненную
Красоту, и полцарства в придачу. Услышали об этом Ивановы братья и гово-
рят между собой:
- Давай попытаем счастья. Вот они добрых коней овсом накормили, выво-
дили, сами оделись чисто, кудри расчесали. А Иван сидит на печи за тру-
бой и говорит им:
- Братья, возьмите меня с собой счастья попытать!
- Дурак, запечина! Ступай лучше в лес за грибами, нечего людей сме-
шить.
Братья сели на добрых коней, шапки заломили, свистнули, гикнули -
только пыль столбом. А Иван взял узду и пошел в чистое поле и крикнул,
как отец его учил:
- Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед тра-
вой!
Откуда ни возьмись, конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет,
из ушей дым столбом валит. Стал как вкопанный и спрашивает:
- Чего велишь?
Иван коня погладил, взнуздал, влез ему в правое ухо, а в левое вылез
и сделался таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером напи-
сать. Сел на коня и поехал на царский двор. Сивка-бурка бежит, земля
дрожит, горы-долы хвостом застилает, пни-колоды промеж ног пускает. При-
езжает Иван на царский двор, а там народу видимо-невидимо. В высоком те-
реме о двенадцати столбах, о двенадцати венцах на самом верху в окошке
сидит царевна Несравненная Красота.
Царь вышел на крыльцо и говорит:
- Кто из вас, молодцы, с разлету на коне доскочит до оконца да поце-
лует мою дочь в губы, за того отдам ее замуж и полцарства в придачу.
Тогда добрые молодцы начали скакать. Куда там - высоко, не достать!
Попытались Ивановы братья, до середины не доскочили. Дошла очередь до
Ивана. Он разогнал Сивку-бурку, гикнул, ахнул, скакнул - двух венцов
только не достал. Взвился опять, разлетелся в другой раз - одного венца
не достал. Еще завертелся, закружился, разгорячил коня и дал рыскача -
как огонь, пролетел мимо окошка, поцеловал царевну Несравненную Красоту
в сахарные уста, а царевна ударила его кольцом в лоб, приложила печать.
Тут весь народ закричал:
- Держи, держи его!
А его и след простыл. Прискакал Иван в чистое поле, влез Сивке-бурке
в левое ухо, а из правого вылез и сделался опять Иваном-дураком. Коня
пустил, а сам пошел домой, по дороге набрал грибов. Обвязал лоб тряпи-
цей, залез на печь и полеживает.
Приезжают его братья, рассказывают, где были, и что видели.
- Были хороши молодцы, а один лучше всех - с разлету на коне царевну
в уста поцеловал. Видели, откуда приехал, а не видели, куда уехал.
Иван сидит за трубой и говорит:
- Да не я ли это был?
Братья на него рассердились:
- Дурак - дурацкое и орет! Сиди на печи да ешь свои грибы.
Иван потихоньку развязал тряпицу на лбу, где его царевна кольцом уда-
рила, - избу огнем осветило. Братья испугались, закричали:
- Что ты, дурак, делаешь? Избу сожжешь!
На другой день царь зовет к себе на пир всех бояр и князей, и простых
людей, и богатых и нищих, и старых и малых.
Ивановы братья стали собираться к царю на пир. Иван им говорит:
- Возьмите меня с собой!
- Куда тебе, дураку, людей смешить! Сиди на печи да ешь свои грибы.
Братья сели на добрых коней и поехали, а Иван пошел пешком. Приходит
к царю на пир и сел в дальний угол. Царевна Несравненная Красота начала
гостей обходить. Подносит чашу с медом и смотрит, у кого на лбу печать.
Обошла она всех гостей, подходит к Ивану, и у самой сердце так и за-
щемило. Взглянула на него - он весь в саже, волосы дыбом.
Царевна Несравненная Красота стала его спрашивать:
- Чей ты? Откуда? Для чего лоб завязал?
- Ушибся. Царевна ему лоб развязала - вдруг свет по всему дворцу. Она
и вскрикнула:
- Это моя печать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137