- Я послана Господом взять у тебя душу!
Вздрогнуло солдатское сердце, упал он на колени да и говорит:
- Смилуйся, матушка смерть, дай мне сроку только три года; прослужил
я королю свою долгую солдатскую службу и теперь иду с родными пови-
даться.
- Нет, - говорит смерть, - не видаться тебе с родными и не дам я тебе
сроку три года.
- Дай хоть на три месяца.
- Не дам и на три недели.
- Дай хоть на три дня.
- Не дам тебе и на три минуты, - сказала смерть, махнула косой и умо-
рила солдата.
Вот очутился солдат на том свете да и пошел было в рай, да его туда
не пустили: недостоин, значит, был. Пошел солдат из раю да и попал в ад,
а тут прибежали к нему черти да и хотели было в огонь тащить, а солдат и
говорит:
- Вам что надо от меня? Ах вы, босоногие, или позабыли уж барскую ба-
ню, а?
Черти все побежали от него, а сатана и кричит:
- Вы куда, детки, побежали-то?
- Ой, батька, - говорят ему чертенята, - ведь солдат-то тот здесь!
Как услыхал это сатана, да и сам побежал в огонь. Вот солдат походил,
походил по аду - скучно ему стало; пошел в рай да и говорит Господу:
- Господи, куда ты меня пошлешь теперь? Раю я не заслужил, а в аду
все черти от меня убежали; ходил я, ходил по аду, скучно стало, да и по-
шел к тебе, дай мне службу какую-либо!
Господь и говорит:
- Поди, служба, выпроси у Михаила-архангела ружье и стой на часах у
райских дверей!
Пошел солдат к Михаилу-архангелу, выпросил у него ружье да и стал на
часы к райским дверям. Вот стоял он так, долго ли, коротко ли, и видит,
что идет смерть, и прямо в рай. Солдат загородил ей дорогу да и говорит:
- А тебе что надобно, старая? Пошла прочь! Господь без моего доклада
никого не примет!
Смерть и говорит:
- Я пришла к Господу спросить, каких на этот год велит людей морить.
Солдат и говорит:
- Давно бы так, а то лезешь не спросясь, а разве не знаешь, что и я
что-либо да значу здесь; на-ка ружье-то подержи, а я схожу спрошу.
Пришел служивый в рай, а Господь и говорит:
- Зачем ты, служба, пришел?
- Пришла смерть. Господи, и спрашивает: каких ты на следующий год ве-
лишь людей морить?
Господь и говорит:
- Пусть морит самых старых!
Пошел солдат назад да и думает "Самых старых велит Господь людей мо-
рить; а что, если у меня отец еще жив, ведь она его уморит, как и меня.
Так ведь, пожалуй, я и не повидаюсь больше. Нет, старая, ты не дала мне
вольготушки на три года, так поди-ка погрызи дубы!"
Пришел да и говорит смерти:
- Смерть, Господь велел тебе на этот раз не людей морить, а дубы
грызть, такие дубы, которых старее нет!
Пошла смерть старые дубы грызть, а солдат взял у нее ружье и стал
опять у райских дверей ходить. Прошел на белом свете год, смерть опять
пришла спросить, каких на этот год велит ей Господь людей морить.
Солдат отдал ей ружье, а сам и пошел к Господу спросить, каких на
этот год велит смерти людей морить. Господь велел морить самых матерых,
а солдат опять и думает:
"А ведь у меня там есть еще братья да сестры и знакомых много, а
смерть как уморит, так мне с ними и не повидаться больше! Нет, пусть же
и другой год погрызет дубов, а там, быть может, нашего брата-солдата и
миловать станет!"
Пришел да и послал смерть грызть самые ядреные, матерые дубы.
Прошел и другой год, пришла смерть на третий раз. Господь велел ей
морить самых молодых, а солдат послал ее молодые дубы грызть.
Вот, так пришла смерть на четвертый раз, солдат и говорит: - Ну тебя,
старую, поди, коли нужно, сама, а я не пойду: надоела!
Пошла смерть к Господу, а Господь и говорит ей:
- Что ты, смерть, худая такая стала?
- Да как худой-то не быть, целых три года дубы грызла, все зубы повы-
ломала! А не знаю, за что ты, Господи, на меня так прогневался?
- Что ты, что ты, смерть, - говорит ей Господь, - с чего ты взяла
это, что я посылал тебя дубы грызть?
- Да так мне солдат сказал, - говорит смерть.
- Солдат? Да как он смел это сделать?! Ангелы, подите-ка, приведите
ко мне солдата!
Пошли ангелы и привели солдата, а Господь и говорит:
- С чего ты взял, солдат, что я велел смерти дубы грызть?
- Да мало ей, старой, этого! Я просил у ней вольготушки только на три
года, а она не дала мне и три часа. Вот за это-то я и велел ей три года
дубы грызть.
- Ну, так поди-ка теперь, - говорит Господь, - да откармливай-ка ее
три года! Ангелы! Выведите его на белый свет!
Вывели ангелы солдата на белый свет, и очутился солдат на том самом
месте, где уморила его смерть. Видит солдат какой-то мешок, взял он ме-
шок да и говорит:
- Смерть! Садись в мешок!
Села смерть в мешок, а солдат взял еще палок да каменья положил туда,
да как пошагал по-солдатски, а у смерти только косточки хрустят!
Смерть и говорит:
- Да что ты, служивый, потише!
- Вот еще, потише, еще чего скажешь, а по-моему так: сиди, коли поса-
жена!
Вот шел он так два дня, а на третий пришел к свату-целовальнику [40]
да и говорит:
- Что, брат, дай выпить; все деньги прожил, а я тебе на днях занесу,
вот тебе мой мешок, пусть у тебя полежит.
Целовальник взял у него мешок да и бросил под стойку. Пришел солдат
домой; а отец еще жив. Обрадовался, а еще больше обрадовались родные.
Вот жил так солдат и здорово и весело целый год.
Пришел солдат в тот кабак и стал спрашивать свой мешок, а целовальник
едва и отыскал его. Вот солдат развязал мешок да и говорит:
- Смерть, жива ли ты?
- Ой, - говорит смерть, - едва не задохлась!
- Ну ладно, - говорит солдат. Открыл табакерку с табаком, понюхал да
и чихнул. Смерть и говорит:
- Служивый, дай-ка мне!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137