- Многого хочешь, брат! Ну, да делать нечего: дочь мне всего дороже!
За нее и бочонка не жаль. Бери.
Казак взял королевский подарок и отправился по белу свету странство-
вать.
Ехал, ехал, попадается ему навстречу древний старичок. Просит старик:
- Накорми меня, добрый молодец!
Казак соскочил с лошади, отвязал бочонок, покатил его вправо - в ту ж
минуту чудный дворец явился. Взошли они оба в расписные палаты и сели за
накрытый стол.
- Эй, слуги мои верные! - закричал казак. - Накормите-напоите моего
гостя.
Не успел вымолвить - несут слуги целого быка и три котла питья. Начал
старик есть да похваливать; съел целого быка, выпил три котла, крякнул и
говорит:
- Маловато, да делать нечего! Спасибо за хлеб и за соль.
Вышли из дворца; казак покатил свой бочонок в левую сторону - и двор-
ца как не бывало.
- Давай поменяемся, - говорит старик казаку, - я тебе меч отдам, а ты
мне бочонок.
- А что толку в мече?
- Да ведь это меч-саморуб: только стоит махнуть - хоть какая будь си-
ла несметная, всю побьет! Вот видишь - лес растет; хочешь, пробу сделаю?
Тут старик вынул свой меч, махнул им и говорит:
- Ступай, меч-саморуб, поруби дремучий лес!
Меч полетел и ну деревья рубить да в сажени класть; порубил и назад к
хозяину воротился. Казак не стал долго раздумывать, отдал старику бочо-
нок, а себе взял меч-саморуб, сел на коня и вздумал к королю вернуться.
А под стольный город того короля подошел сильный неприятель; казак уви-
дал рать-силу несметную, махнул на нее мечом:
- Меч-саморуб! Сослужи-ка службу: поруби войско вражее.
Полетели головы... И часу не прошло, как вражьей силы не стало.
Король выехал казаку навстречу, обнял его, поцеловал и тут же решил
выдать за него замуж прекрасную королевну.
Свадьба была богатая; на той свадьбе и я был, мед пил, по усам текло,
во рту не было.


ВО ЛБУ СОЛНЦЕ, НА ЗАТЫЛКЕ МЕСЯЦ, ПО БОКАМ ЗВЕЗДЫ

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь, у него был
сын Иван-царевич - и красивый, и умный, и славный; об нем песни пели, об
нем сказки сказывали, он красным девушкам во сне снился. Пришло ему же-
ланье поглядеть на белый свет; берет он у царя-отца благословенье и поз-
воленье и едет на все четыре стороны, людей посмотреть, себя показать.
Долго ездил, много видел добра и худа и всякой всячины; наконец
подъехал к палатам высоким, каменным. Видит: на крылечке сидят три сест-
рицы-красавицы и между собой разговаривают. Старшая говорит:
- Если б на мне женился Иван-царевич, я б ему напряла на рубашку тон-
кую, гладкую, какой во всем свете не спрядут.
Иван-царевич стал прислушиваться.
- А если б меня взял, - сказала средняя, - я б выткала ему кафтан из
серебра, из золота, и сиял бы он как Жар-птица.
- А я ни прясть, ни ткать не умею, - говорила меньшая, - а если бы он
меня полюбил, я бы родила ему сынов, что ни ясных соколов: во лбу солн-
це, а на затылке месяц, по бокам звезды.
Иван-царевич все слышал, все запомнил - вернулся к отцу и стал про-
сить позволенья жениться. Отец согласился. Женился Иван-царевич на
меньшей сестре и стал с нею жить-поживать душа в душу; а старшие сестры
стали сердиться да завидовать меньшей сестре, начали ей зло творить.
Подкупили они нянюшек, мамушек и, когда у Ивана-царевича родился сын - а
он ждал, что ему поднесут дитя с солнцем во лбу, с месяцем на затылке, с
звездами по бокам, - подали ему просто-напросто котенка. Сильно Иван-ца-
ревич огорчился, долго сердился, наконец стал ожидать другого сына.
Те же нянюшки, те же мамушки были с царевной, они опять украли ее
настоящего ребенка с солнцем во лбу и подложили щенка.
Иван-царевич заболел с горя-печали: очень ему хотелось поглядеть на
хорошее детище. Начал ожидать третьего.
В третий раз ему показали простого ребенка, без звезд и месяца.
Иван-царевич не стерпел, отказался от жены, приказал ее судить.
Собралися, съехались люди старшие - нет числа! Судят-рядят, придумы-
вают-пригадывают, и придумали: царевне отрубить голову.
- Нет, - сказал главный судья, - слушайте меня или нет, а моя вот
речь: выколоть ей глаза, засмолить с ребенком в бочке и пустить в море;
виновата - потонет, права - выплывет.
Выкололи царевне глаза, засмолили вместе с ребенком в бочку и бросили
в море.
А Иван-царевич женился на ее старшей сестре, на той самой, что детей
его покрала да спрятала подальше от царя в отцовском саду в беседке.
Там мальчики росли-подрастали, родимой матушки не видали, не знали; а
она, горемычная, плавала по морю по океану с подкидышком, и рос этот
подкидышек не по дням, а по часам; скоро пришел в смысл, стал разумен и
говорит:
- Сударыня матушка! Когда б, по моему прошенью, мы пристали к берегу!
Бочка остановилась.
- Сударыня матушка, когда б, по моему прошенью, наша бочка лопнула!
Только он молвил, бочка развалилась надвое, и они с матерью вышли на
берег.
- Сударыня матушка! Какое веселое, славное место; жаль, что ты не ви-
дишь ни солнца, ни неба, ни травки-муравки. По моему прошенью, когда б
здесь явилась банька!
Ту ж минуту как из земли выросла баня: двери сами растворились, печи
затопились, и вода закипела. Вошли они, взял он венчик и стал теплою во-
дою промывать больные глаза матери.
- По моему прошенью, когда б матушка проглянула!
- Сынок! Я "вижу, вижу, глаза открылись!
- По моему прошенью, когда б, сударыня матушка, твоего батюшки дворец
да к нам перешел и с садом и с твоими детками.
Откуда ни взялся дворец, перед дворцом раскинулся сад, в саду на ве-
точках птички поют, посреди беседка стоит, а в беседке три братца живут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137