Нет, в одиночку, без Рейвена, ему никогда не удалось бы добраться
так быстро и безопасно до самого Аррейского озера. С выездом из
столицы проблем не возникло вообще. Начальник стражи у Северных ворот
только рукой махнул, увидев обоз из трех повозок, сопровождаемый
дюжиной всадников. Эка невидаль, втемяшилось в голову какому-то
мелкому сеньору отправиться в поместье на ночь глядя, вот и тащит с
собой и посуду, и мебель, и добрую половину свиты. И уж конечно, не
стал сивоусый начальник приглядываться к этой свите и не узнал под
шлемом и серым плащом бывшего своего капитана, некогда лично
вручавшего ему сержантский значок и медный чеканный кубок за отличие.
И Дэниел подумал тогда, что самое сложное позади. Если бы это было
так...
Интересно, что бы он делал один в безымянном придорожном трактире,
где бросился к нему Лоран, бывший офицер пограничной стражи, которому
сам он выхлопотал разрешение дослуживать свой срок в тихих местах
после тяжелой раны? Так, наверное, и стоял бы столбом, разинув рот и
не зная, что в таких случаях надо говорить. Но появился Рейвен и все
тут же встало на свои места. Ох и дал господин взбучку нерадивому
наемнику! Сразу за все досталось: и за невычищенных лошадей, и за
незаказанный ужин, и просто на орехи... Вот и отошел Лоран без тени
сомнения, ругая себя за то, что спутал безвестного вояку с любимым
командиром. И за весь ужин больше и не взглянул в их сторону.
А чего стоил безымянный мостик, перегороженный бревном, чтобы
удобнее было местному барону собирать за проезд плату. Дэниел-маршал,
увидав такое безобразие, отхлестал бы разномастных оборванцев,
нацепивших двухцветные значки, ножнами, да еще и самому барону бы
визит нанес, притом разговор бы пошел вовсе не о борзых собаках и
трясся бы жадный феодал, как осиновый листок на ветру. А вот
Дэн-наемник, наемником быть пока что не привыкший, от подобной
наглости просто растерялся. Зато Рейвен не растерялся. Он мигом
объяснил оборванцам, кто они такие и какого роду-племени, кольнул
самого наглого длинным клинком пониже спины, и забегали самозваные
сборщики дорожных пошлин, как тараканы, бревно оттаскивали, просто
сопя от усердия. Вот что умел Рейвен хорошо, так это сыграть такого
благородного хама, что аж противно становилось. И Дэниел впервые
убедился, насколько хорошо это иногда действует.
А идея лезть в Волчьи болота, которая сократила их путь на два
дня! Дэниел злился и доказывал:
- Ну на кой ляд тебе соваться в трясину, если есть нормальная
дорога! Да это и не в ту сторону. Вылезем куда-нибудь западнее
Аррехта, а там не проселки, а пес его знает что, хлябь одна. Я же
карту хорошо помню.
Рейвен тыкал пальцем в какой-то заплесневелый кусок пергамента и
горячился:
- Нормальная дорога, говоришь? Змея это пьяная, а не дорога.
Сначала на восток, потом на запад, потом опять на восток, а потом еще
и на север. А тут мы сейчас свернем налево у каменного столба... Есть
здесь столб, знаток-путешественник?
- Есть, - отвечал удивленный Дэниел, силясь понять, откуда Рейвен
это знает.
- Вот, смотри, здесь у столба отмечен поворот. Полдня до топи, а
здесь ее старая дорожка пересекает в самом узком месте и выходит из
Волчьих болот на гать, ровненько по ближнему берегу озера. А там до
прямой дороги от Кариссы на Аррехт рукой подать.
И настоял-таки на своем, провидец хренов. А старая карта оказалась
точнее многих новых. Но и заплатили они за короткую и прямую дорогу
недешево. Комары, подлые твари, кусались так, что прошивали насквозь
кольчугу и кожаный дублет. Бронебойные попались комары, с жалами, как
арбалетные стрелы. Вот и сейчас почесывается спина, хоть железо
задирай.
Правда, все это мелочи, ерунда. Все. Не ерунда - влажный и
тяжелый, такой знакомый воздух Каринтии и то, что до такой родной
серой цитадели остались всего сутки пути.
Но тут размышления прервал резкий голос Рейвена:
- Что размечтался, маршал? Ты лучше подумай, где мы ночевать
сегодня будем.
Потом добавил по-детски плачущим голосом:
- Сударь, неужели вы хотите сказать, что мы проведем еще одну ночь
с этими ужасными пискучими тварями? Избавьте меня от этого, ради всех
богов! - и расхохотался, после чего продолжил:
- И вообще, я хочу крышу над головой, мягкий матрас, холодное
пиво, свежевыпеченный хлеб и крутобедрую крестьянку. Сенешаль, вы не
знаете в окрестностях никакой крутобедрой крестьянки?
Естественно, Дэниел не удержался от смеха:
- Ладно, кончай трепаться. Сейчас с этой гривы съедем, там будет
речушка коню по колено, а за ней - хутор. Будет тебе там и крыша и
пиво.
- А крестьянка? - обиженно спросил Рейвен. - Неужели я не могу
понравиться крестьянке? - И гордо расправил плечи, которые прикрывал
когда-то дорогой, а ныне покрывшийся непонятными бурыми потеками плащ.
Ответа не последовало. Рейвен подождал и добавил, уже серьезно:
- Ночевать надо, иначе наши коняги лягут и не встанут. А без коней
мы с тобой как без рук. Может, лучше не полезем на этот хутор? Дров
здесь навалом, топорик у меня в сумке.
- А как же крестьянка? - улыбнулся Дэниел. - Да и вообще, не
нравится мне это: мокнуть под открытым небом в трех шагах от дома.
Рейвен пожал плечами так, что на спине его недовольно звякнул
кольчужный капюшон, и хлопнул пятками коня по бокам.
Когда они переправились через речушку и поднялись на следующий
холм, Рейвен присвистнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54