Он то
крутил вместе с другими ручку подъемника, то устанавливал между зубцов
камни, то кидал уголь в жаровню под котлом, в котором грелась смола. А
воздух был просто полон звенящей и летающей смертью. То и дело башню
осыпало великанскими пригоршнями мелких снарядов. Какой-то
парень-рбалетчик, оставивший на секунду свое оружие, чтобы помочь
Дэниелу скинуть очередной камень, пошутил:
- Здесь два щита надо, один спереди, другой сверху.
И вдруг осел, получив в шею стрелу. После этого Дэниел наблюдал
нападающих уже в прицел арбалета. Дважды он пускал стрелы в нагло
гарцевавшего рыцаря, но те отклонялись, будто сдутые каким-то
волшебным ветром. А когда Дэниел присел перезарядить арбалет, парень,
занявший его место, вдруг выронил оружие и полетел вниз со стены, как
будто сдернутый невидимой веревкой. На Дэниела пахнуло холодом.
Сейчас маршал, да нет, пожалуй, уже не маршал, а просто Дэн
Свободный воин, решил поберечь силы перед рукопашной. И внутренние
ворота и стоящая за ними наспех выкованная железная решетка едва ли
долго будут выдерживать удары заколдованного тарана. А когда все
преграды падут, потребуется сдерживать толпу нападающих клинками,
чтобы прикрыть отход. Добровольцы на это дело уже вызвались, и Дэниел
знал, что, каковы бы ни были приказы юного маршала, он встанет рядом с
ними. Черные рыцари были, конечно, неуязвимы для стрел, но железо их
брало, и Дэниел хотел противопоставить свое умение силе. Почему-то он
был уверен, что смерть каждого трандальского гостя будет большим шагом
к победе, чем гибель сотни других воинов.
На равнине опять взвыли рога. На этот раз вслед за шедшими на
приступ пехотинцами двинулась конница. Расчет Эда был вполне ясен: он
собирался сразу же, как только будет расчищен штурмовой коридор,
ворваться в город и отрезать отступающих от цитадели. Ральф тоже это
понял и послал человека вниз с приказом готовить баррикады. Теперь,
если не случилось бы какого нибудь чуда, всадники окажутся заперты на
площади перед воротами, как в ловушке. Конечно, для такой толпы пеших
разобрать завалы - дело недолгое, но за это время всадников легко
можно было расстрелять с башни и из окон домов. Тут Дэниел сообразил,
что снова рассуждает как маршал и взялся за арбалет.
После первого же удара тарана стало ясно, что ворота долго не
выдержат. Дэниел забросил за спину колчан со стрелами и, отыскав
взглядом Ральфа, крикнул ему:
- Я вниз!
Потом он набрал полные легкие воздуха, заорал, срывая голос:
- Добровольцы, за мной! - и побежал вниз по лестнице.
Когда внутренние ворота наконец упали, гельмундовских воинов, уже
считавших себя победителями, ждал очень неприятный сюрприз. Конец
прохода перекрывала неведомо откуда взявшаяся решетка, за которой
выстроились арбалетчики. Выстрелили они одновременно, безо всякой
команды, и крики убитых и раненых эхом отдались внутри каменного
коридора. Брошенный таран с грохотом упал. Уцелевшие, вовсе не желая
сдаваться, бросились к решетке, чтобы успеть ударами копий перебить
арбалетчиков раньше, чем те перезарядят свое оружие. Повел их в
сумасшедшую атаку уже знакомый Дэниелу трандалец с секирой, тот самый,
который получил утром стрелу в плечо.
Между внутренними воротами и решеткой, пристроенной здесь совсем
недавно, расстояние было слишком невелико, и это стоило жизни доброму
десятку воинов. Остальные просто рассыпались по площади, натягивая
арбалеты. Бояться было нечего: среди нападающих не было ни одного
стрелка. Они тоже поняли этот очевидный факт и откатились назад
мгновенно. Остался только орденский, зачем-то присевший перед решеткой
на колени. Дэниел сначала не понял смысла этого действия, но потом
увидел под решеткой какой-то дымящийся железный горшок. Трандалец,
пристроивший его, удирал обратно в коридор с нерыцарской резвостью, и
Дэниел понял, что сейчас произойдет. Он успел сообразить, что
оттолкнуть горшок подальше в коридор нет ни возможности, ни смысла, и
бросился за угол башни, закричав, чтобы предупредить остальных.
От взрыва, казалось, содрогнулась вся крепость. Впрочем, башня
выдержала, а вот решетку вывернуло из пазов и отбросило, поломанную и
искривленную, чуть ли не на середину площади. Вслед за этим из-за
стены раздался хоровой вопль. "Сейчас полезут." - подумал Дэниел и,
обнажив меч, приготовился к бою.
Уже после штурма он не мог толком ни вспомнить, ни описать эту
жуткую и кровавую кашу. Проход был такой ширины, чтобы пропускать
троих всадников в ряд, и это помогло сдержать первый суматошный
натиск. За это время умница Ральф догадался спустить на подъемнике
десяток щитов. Когда проход перекрыли щитники, стало полегче.
Остальные, встав за ними, орудовали копьями или в упор посылали
стрелы. Арбалетный болт на таком расстоянии прошивал двоих сразу, а
иногда стрела с вощеным древком, пройдя насквозь тела двух жертв,
находила себе третью. Внезапно нападающие откатились и Дэниел
убедился, что выражение "гора трупов" не является поэтическим
преувеличением. На выходе из воротного коридора вал из тел был ему уже
выше колена. Тут раздался стук лошадиных копыт. Дэниел бросил
трофейное копье, подхватил чей-то арбалет и колчан с оставшимися
стрелами и побежал к дому, чтобы занять удобную позицию где-нибудь на
первом этаже. Только в комнате брошенного хозяевами дома он понял, что
за всю схватку не получил ни единой царапины, хотя из сотни
добровольцев уцелело не более десятка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54