— Ты еще и путешественник?— Нет, — засмеялся Улисс. — Редкоземельными называются элементы, редко встречающиеся в земной коре. Сейчас их соединения называют солями, а полстолетия назад было принято название «земли». Это скандий, иттрий, лантан… Многие элементы были открыты в Швеции учителем моего профессора — Йенсом Якобом Берцелиусом. Поначалу я так увлекся химией, что мне хотелось встать вровень с гигантами. Но потом… — он осекся и посмотрел на меня. — Вижу, Полин, я совсем заморочил тебе голову. Ты меня совсем не слушаешь…— Я поняла! — воскликнула я и схватила его за руку.— Что ты поняла?— Мне Мона, танцовщица из кабаре, рассказывала, что Жан-Люк говорил с Андре о покупке каких-то земель. Я еще удивилась, откуда у них на это деньги, а оказывается, они хотели приобрести препараты для химических опытов! Теперь понятно. А в колбах эти самые земли? — спросила я, увидев жидкость винного цвета.— Раствор перманганата калия, но не это меня интересует, а вот что. — Улисс взял раскрытый фолиант, лежавший рядом со штативом, и протянул мне: — Прочитай, мне трудно разобрать старофранцузскую вязь.Водя пальцем по строчкам, я прочитала: «Возьми философской ртути три унции и прокали ее. Возродится Зеленый Лев, но не прекращай прокаливание, как бы он ни рычал на тебя. Получишь Красного Льва. Добавь унцию кислого виноградного спирта и нагрей, получишь сахар и флегму. От них отойдет горючая вода — пригорелоуксусный спирт и, наконец, явится Черный Дракон. Дай ему укусить свой хвост, и он вновь превратится в Зеленого Льва. Так происходит вечный круговорот из двух начал: мужского без крыльев внизу и крылатого женского наверху. Это сера и меркурий, сырость и теплота, солнце и луна…»— Улисс, что это? Я ничего не понимаю.— Все давным-давно известно. — Он махнул рукой и присел на кадку с зеленоватой землей. — Философской ртутью алхимики называли свинец, Зеленый Лев — это массикот, или желтая окись свинца. Красный Лев — красный сурик, сахар — ацетат свинца, если я не ошибаюсь, флегма — кристаллизационная вода, а то, что в книге называется пригорелоуксусным спиртом, — ацетон. После всех манипуляций в реторте остается свинец, который можно прокаливать еще раз. Вот тебе и дракон, кусающий себя за хвост. Обычная химическая реакция. К реставрации картин не имеет никакого отношения.— Значит, тут не старили картины химическим способом?— Конечно, нет. Скорее, здесь по старинным рецептам изготовляли краски. — Улисс улыбнулся и щелкнул пальцами. — Или вот еще догадка: искали философский камень. Чтобы обрести вечную молодость и превратить свинец в золото. Ты что выбираешь, Полин?От факелов воздух в пещере нагрелся. Я взглянула на Улисса и обмерла: его лицо покрывала мелкая сеточка морщин, складки, идущие от носа к губам, углубились и потемнели. Он и раньше выглядел не вполне здоровым человеком, а сейчас мне показалось, что Улисс мгновенно постарел лет на десять.— Что-то я устал, жарко тут и пить хочется. — Он потер лоб и вздохнул. — Надо возвращаться. Возьмем по картине, а наверху рассмотрим их внимательнее. Потом надо будет прийти сюда с полицией и все как следует обыскать.Я достала из сумочки коробку с бальзамом и принялась втирать его в лицо и руки. Страшно было подумать, что и я теперь выгляжу так же. Я предложила бальзам Улиссу, но он только отмахнулся и полез в тоннель.Мы не проползли и половины пути, когда раздался страшный грохот. На меня посыпались песок и мелкие камешки. Я вся сжалась и замерла, ожидая обвала. Но этого не произошло. Я попробовала продвинуться вперед и наткнулась на сапоги Улисса. Он не двигался.— Улисс, Улисс, почему ты не ползешь вперед? Что случилось? — Я теребила его за ногу, но он не отвечал.Мне стало страшно. Я поползла назад и снова оказалась в пещере. Времени на размышления не оставалось. Я решила: что бы ни произошло, надо вытащить Улисса из этой дыры. Набравшись смелости, я вновь полезла в тоннель, доползла до Улисса и принялась тянуть его за ноги. Мои усилия увенчались успехом, и вскоре я втащила его в пещеру.Улисс был мертв. Во лбу его зияла страшная рана, лицо заливала кровь. Я истошно закричала и в ужасе заметалась по пещере, сшибая картины и опрокидывая колбы с растворами. Потом меня долго рвало и трясло от страха. Боже мой! Я на очереди! Сейчас убьют и меня. Что же делать? Как спастись? Есть ли выход из этого каменного мешка? Вытащив Улисса, я дала понять убийце, что знаю о его существовании, и, более того, открыла ему путь в пещеру.Самообладание далось мне с неимоверным трудом. «Хватит паниковать, Аполлинария! Возьми немедленно себя в руки!» — приказала я себе и стала двигать тяжелую кадку с рудой к проему. Откуда только силы взялись?! Приподняв непосильно тяжелую кадку, я закупорила ею проход. Потом оттащила бездыханное тело Улисса за алхимический стол, накрыла его валявшейся поблизости рогожкой и принялась искать что-нибудь тяжелое, чтобы использовать в качестве оружия. И, кажется, нашла! Это был латунный пестик из ступки.Присев на землю около проема, я стала прислушиваться к звукам, доносившимся снаружи. Было тихо, как в могиле. Иногда мне слышалось какое-то царапанье, но я относила эти звуки к шуму в голове. Факелы догорали, воздух прогрелся еще сильнее, и все больше хотелось пить. Фонарь я прикрутила так, что он еле светил. У меня не было спичек, поэтому тушить его было нельзя — не зажгу, если понадобится.Итак, я в западне, из которой нет спасения. Сколько мне еще тут придется сидеть? Может, там, наверху, выход из катакомб уже замуровали? Скоро наступит кромешная тьма. А где-то в лабиринте катакомб меня поджидает убийца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91