Родители хотели мальчика, а родилась я. Сызмальства ко мне были приставлены няньки, мамки, бонны да гувернантки, которые мне и шагу не давали ступить. Но при том отец часто брал меня с собой, чему я вовсе не противилась, совсем наоборот — в охотку ездила верхом, причем в мужском седле, играла в лаун-теннис, модную спортивную игру, привезенную из Европы, а также, когда удавалось, не вылезала из приемной Лазаря Петровича.Ведь это было так интересно! Я с детства крутилась у отца в кабинете, ловила каждое слово, даже захотела поступить на высшие женские курсы — не для чего иного, как для того, чтобы стать судебным медиком и помогать отцу в работе! Отец всячески поощрял мои затеи и только посмеивался: «Полинушка, кто ж тебя замуж возьмет, такую начитанную? Разве что какой-нибудь книжник…»Это сейчас я понимаю, чего может понабраться юная благовоспитанная особа в приемной у адвоката по уголовному праву. Кого только там не встретишь! А тогда я ничего этого не осознавала и была рада предоставляемой мне свободе. Отец, занятый своими делами, не обращал на сей факт никакого внимания, пока однажды не приехала старая тетка Мария Игнатьевна и не устроила ему самый настоящий выговор. Я называла ее старой козой (да-да, она была так похожа, только без бубенца!) и полагала себя совершенно правой. Мария Игнатьевна считала, что негоже барышне слушать про убийства и блуд, а также присутствовать при составлении речей, оправдывающих сии противоправные действия.После ее отъезда меня стали усиленно готовить к поступлению в N-ский институт, где я вскоре и очутилась, к великой своей печали и вящему облегчению престарелой родственницы… *** — Что случилось? — спросила я, когда отец подошел ко мне.— Тебя так долго не было дома! Я дважды посылал к тебе горничную с поручением, но ты так и не возвратилась. Поэтому я отправился на поиски. Разве можно столько сидеть на солнце?— Не волнуйся, ничего со мной не случится. Кстати, который час?Уже два часа пополудни. Ты ничего не ела. И бледная. — Отец с тревогой пощупал мне лоб. — Может, вернешься, приляжешь? Или пойдем ко мне. Я прикажу Вере заварить тебе валерианового корня.— Спасибо, papa, я в полном порядке. Немного еще посижу и вернусь домой. Все чудесно, ты воспитал меня разумной барышней.— Ладно, — согласился отец. — Все же не сиди на солнце и возвращайся домой. А я в консисторию. Пришел запрос от товарища прокурора по поводу моего подзащитного, так что мне необходимо отлучиться. Надеюсь, благочинный долго не задержит. Иди домой, детка, и не скучай.Уходя, отец потрепал меня по щеке словно маленькую. Я заметила в его глазах тревогу, но он, как опытный адвокат, прекрасно умел себя держать. Лазарь Петрович знал, что мне пришлось пережить этой зимой, я ничего от отца не скрывала.После возвращения в марте из Москвы, где волею рока мне пришлось быть замешанной в череду убийств, совершенных в занесенном снегом особняке, я долгое время оттаивала душой, стараясь изгнать из памяти страшные картины Подробнее об этом читайте в романе К. Врублевской «Дело о пропавшем талисмане». {Прим. ред.)

. Чтобы выйти из состояния апатии и безволия, нужно было что-то поменять в жизни. Нет ничего лучше, чем изменить обстановку в доме, и я решила приобрести новую мебель для малой гостиной.В деньгах у меня недостатка не было — покойная тетушка оставила мне достаточно, чтобы я ни в чем не нуждалась, и я жила на проценты с капитала, помещенного в Общество взаимного кредита Санкт-Петербургского уездного земства. Иногда позволяла себе через свою банковскую контору играть на бирже дивидендными бумагами, но всегда действовала осторожно и не гналась за большой прибылью…Солнце стало припекать, расшалилась мигрень, и я стала подумывать, не принять ли мне «капли датского короля», которые всегда у меня с собой в сумочке, — не люблю зависеть от недомоганий. Разумеется, отец прав, нужно было возвращаться домой. Но как же мне не хотелось вновь оказаться одной в четырех стенах! В парке смеялись люди, играли дети, по водной глади заросшего тиной пруда плавали лебеди. А что дома? Дома я одна, наедине с воспоминаниями, в тусклых комнатах, обставленных мебелью, приобретенной еще родителями покойного супруга… *** Владимир Гаврилович мало интересовался домом, ведь он многие месяцы проводил в экспедициях, а я набивала синяки на боках, ударяясь об острые углы допотопных комодов. Задыхаясь среди ампирных стульев с львиными лапами вместо ножек и подлокотниками в виде крылатых грифонов, я вознамерилась полностью изменить стиль малой гостиной. Мне хотелось нового, воздушного, неповторимого, чтобы душе было светло и просторно. Обставить дом для меня было равносильно изменению чего-то в себе самой, в своей судьбе, но, к моему великому огорчению, ничего путного из этой затеи не выходило. N-ские торговцы мебелью предлагали только лишь набившие оскомину комоды с лепниной из левкаса, козетки палисандрового дерева с выгнутыми спинками да горки с золочеными карнизами.Отчаявшись что-либо изменить в интерьере, я сидела как-то у себя в малой гостиной и предавалась горьким раздумьям. Такой и застал меня отец, вернувшись из присутствия.— Полинушка, что ты в темноте сидишь, да в таком разобранном виде? — спросил отец, усаживаясь на ту самую ненавистную козетку.— Ax, papa, — ответила я, — хочу гостиную поменять, а торговцы как сговорились: несут образцы, словно я купчиха какая или барыня в салопе. Все у них вычурно, аляповато, тяжело… Сплошная лепнина, позолота, все скрюченное — ни одной прямой линии. Келью царевны Софьи в Новодевичьем монастыре такой мебелью обставлять, а не гостиную конца нынешнего столетия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91