Женщины позаботятся о ней. Он должен уйти и оставить ее в покое. Но ему не хотелось оставлять ее страдать в одиночестве, даже если это не его вина и единственное лекарство — время.
— Для такой умной женщины ты удручающе невежественна, — сказал он. — Многое можно сделать.
Он понятия не имел, что можно сделать. У него не было сестер, а если бы и были, то держали бы это в секрете, как поступали все женщины. Даже его любовницы пользовались условной фразой, чтобы намекнуть, что сейчас неподходящее время. И уж конечно, они не ждали, что он будет ухаживать за ними. Руперт не подозревал даже, что женщинам требуется уход в такие моменты. Он никогда не видел, чтобы из-за этого кто-нибудь страдал.
Видеть ее страдающей — ее, такую смелую, и сильную, и умную…
— Что тебе нужно… э-э… так это холодное полотенце на лоб, — импровизировал он, — и растереть спину. Не понимаю, почему ты терпишь эту боль, когда у тебя есть запас опия в ящичке.
— Он для острой боли, для особых случаев. Смешно принимать опий при совершенно естественных месячных.
— Если ты не можешь встать с постели, если лежишь, держась за живот и скорчившись как младенец, я считаю это острой болью. И это не совсем естественные месячные. Подумай о том, что случилось в Ассиуте. Тебя не только тащили сквозь песчаную бурю, а потом в гору, но тебе еще пришлось раскапывать себе дорогу в подземном ходе. Кроме всего прочего. — Он одарил ее одной из своих дерзких улыбок, совершенно не соответствовавших его настроению.
Руперт был в полной растерянности.
— Когда я снова буду здорова, — сказала Дафна, — я надеру тебе уши. А пока, — она поморщилась, — пожалуй, приму капельку опия, но всего лишь каплю. А теперь уходи!
Руперт не ушел. Он смешал опий с водой и медом и наблюдал, как она пьет. Намочил полотенце, выжал и положил ей на лоб. Растер ей спину. Отвлекал ее смешными семейными историями. Он не уходил, пока она не уснула.
Путешествие Майлса на верблюде закончилось в Дендера у храма богини Хатор. Он слышал об этом месте. Видел картинки в «Описании Египта», читал рассказы путешественников. Дафна тоже говорила о нем. Но когда он и его похитители вошли в засыпанное песком и мусором пространство, некогда бывшее двором храма, его внимание привлекала лишь манящая тень в глубине храма.
После девяти дней пути по пустыне на злобном верблюде, после перенесенных им нескольких песчаных бурь его единственным желанием было лечь и умереть там, где не было бы солнца и горячего колючего ветра.
Его повели внутрь, и он, спотыкаясь от усталости, шел вместе со всеми. Временами Майлс поднимал глаза и видел громадные колонны. Дафна была бы в восторге, здесь все было покрыто иероглифами.
Интересно, что бы она подумала о знаменитой Хатор, египетском аналоге Афродиты? Майлсу она казалась удивительно непривлекательной. У нее были низкий лоб, близко посаженные глаза и толстые щеки на широкоскулом лице. Коровьи уши торчали по бокам головы, как ручки кувшина. Она больше походила на горгулью, чем на богиню. Но, будучи не в лучшем расположении духа, Майлс был не в состоянии оценить ее должным образом.
Его провели через огромный зал, затем через дверь в зал поменьше, но все равно очень большой, в его стенах он заметил узкие отверстия, ведущие в темные помещения. Сопровождавшие его люди нигде не останавливались. Они вели и вели его через комнаты, пока наконец не вошли в узкое, замкнутое и абсолютно темное место. Даже свечи смогли осветить лишь нижнюю часть покрытых рельефами стен. Однако они хорошо освещали находившегося там человека.
— Ноксли? — не веря своим глазам сказал Майлс. Лорд Ноксли подошел к нему и схватил его руку.
— Мой дорогой, как я рад вас видеть!
— Но не больше, чем я рад видеть вас, — ответил Майлс. — Не говоря уже о том, какой это приятный сюрприз. Я надеялся, что моя сестра обратится к вам, как только поймет, что со мной что-то случилось, но я не надеялся увидеть вас так скоро.
— Положение было серьезное, — сказал Ноксли, выпуская руку Майлса из своего удивительно крепкого рукопожатия. — Консульство, как всегда, не торопилось, но миссис Пембрук взяла дело в свои руки. В результате не прошло и трех дней после вашего похищения, как я уже отправился в путь. Но мы поговорим об этом позднее, когда вы отдохнете!
— Есть для меня еще что-нибудь? — обратился лорд к Гази.
— Скоро, — ответил Гази, — через несколько дней.
— Дюваля здесь нет, — сказал Ноксли. — И никого из его людей.
Гази улыбнулся:
— Может, они слышали, что здесь небезопасно.
— Нам надо найти его, — сказал Ноксли. — Но сначала то, другое дело.
—Да, сначала другое дело, — согласился Гази. — Если я вам не нужен, я сейчас же займусь им.
— Так было бы лучше, — ответил Ноксли. Он достал из кармана небольшой мешочек и протянул его Гази. В мешочке что-то звякнуло.
Гази с благодарностью взял его, со свойственной ему льстивой услужливостью попрощался с ними и ушел, уводя с собой своих сообщников.
— Вас, вероятно, удивляет мой выбор служащих, — сказал Ноксли. — В Англии этот человек был бы обыкновенным преступником.
— Не совсем обыкновенным, — заметил Майлс. — У него прекрасные манеры, и он так очаровательно предлагает убить невинных свидетелей, если они не на его стороне.
— Увы, без таких людей, как Гази, в этой варварской стране ничего не добьешься. Знаете, в Риме делай как римляне. — Он обезоруживающе улыбнулся. — Я бы никогда не смог так быстро найти вас без помощи этих людей.
— Не их вина, что мы не добрались быстрее, — сказал Майлс. — Из-за песчаных бурь мы шли из Миньи девять дней.
— Не сомневаюсь, это было ужасно для вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99