Она не хочет возвращаться в деревню покойного мужа. Видите ли, там начались переговоры о том, чтобы сделать ее еще одной женой соседа, того самого, которому принадлежала мангуста.
— Она теперь наша, — сказал Карсингтон. — Как мы назовем ее?
— Нафиза, — ответила Дафна. — Вам, конечно, нетрудно произнести ее имя.
— Я говорю о мангусте.
— О! — Дафна посмотрела на зверька, по-прежнему сидевшего у ног Карсингтона. Разве мог кто-нибудь устоять перед ним?
Коты — Гог и Магог. Они были величественно равнодушны к нему, как и ко всем, находившимся на судне. «Почему только я не кошка?» — подумала Дафна.
— Златоцвет, — предложил он. — Что вы думаете об этом имени.
— Глупое имя, — сказала Дафна, — и очень ей подходит. О такой глупой мангусте я никогда не слышала.
Он присел на корточки.
— Златоцветка? — спросил Руперт. Мангуста пожевала кусок ткани. Он встал:
— Она над этим подумает.
— А пока она думает, вы, может быть, окажете мне любезность и расскажете, о чем же вспоминал кашеф, — сказала Дафна.
— О, об этом? — Он нахмурился. — Пойдемте в каюту. Умираю, так хочется кофе.
Принесли кофе, а также и еду. Поднос, заставленный блюдами — ни одно из них даже отдаленно не походило на английское, — напомнил Руперту, что после короткого завтрака на рассвете он ничего не ел. В перерывах между глотками он подробнее описал миссис Пембрук свою встречу с кашефом Миньи.
Когда Руперт изобразил картину своих дипломатических усилий, демонстрацию полетов, она широко раскрыла свои зеленые глаза. Его поступок ошеломил ее. Затем ее бледное лицо покраснело от гнева.
— Как вы могли вести себя так безрассудно? Они могли бы убить вас… и Тома. И где бы мы оказались? Вы забыли, что на судне несколько женщин, одна почти еще девочка и другая — маленький ребенок?
Она резко встала, взметнув муслиновые юбки.
— Но зачем, я вас спрашиваю? Конечно, вы безответственный человек. Иначе вы бы не оказались в той темнице в Каире. Если бы у вас было чувство ответственности, если бы вы были мыслящей личностью, мистер Солт не ухватился бы за возможность избавиться от вас.
Как и следовало ожидать, ее мозг был в прекрасном рабочем состоянии — она была права.
— Ну, не сердитесь же, — сказал он. — Признаюсь, это была глупость, но у меня было отвратительное настроение, и я плохо соображал.
— Мы не можем позволить себе вашего дурного настроения. Одна я не справлюсь. Я полагаюсь на вас, мистер Карсингтон. Мне не хочется… давить на вас. Я знаю, вы человек действия, должно быть, слишком большая ответственность угнетает вас. Но я должна попросить в-вас… — Ее голос задрожал.
— О нет, — сказал он.
Дафна предостерегающе подняла руку:
— Я не собираюсь плакать.
— Нет, собираетесь.
Она подошла к дивану и села, прикусив губу.
— Продолжайте, — вздохнул он. Она покачала головой.
— Хорошо, — сказал он. — Лучше бы вы ударили меня, но такое наказание намного тяжелее. Но именно его я и заслуживаю.
Дафна криво улыбнулась:
— На этот раз я вас помилую, но вы не должны больше так поступать.
Эта кривая улыбка подействовала как крючок. Он больно впился в самую глубину его существа, и Руперт уставился на нее бессмысленным взглядом.
— Я никогда, никогда больше так не сделаю.
— Вот и хорошо! — Дафна снова села на диван, поджав под себя ноги, и улыбнулась.
— Расскажите, что вы узнали от кашефа.
— Знаменитая яхта Мерзавца Нокса действительно останавливалась здесь менее недели назад. — Руперт сосредоточил внимание на своем рассказе и еде, чтобы не думать о том, что она с ним делает. — Это была короткая остановка для пополнения запасов. Он пришел к кашефу еще с одним человеком, говорили о призраке. После ухода Нокса этот человек начал расспрашивать людей в окрестностях о призраке. Где-то через день он отправился с группой людей к каменным гробницам, чтобы совершить священный ритуал, вызвать призрака и заставить его исчезнуть. И вот слушайте, песчаная буря принесла джинна, и тот унес призрака далеко в пустыню. Другими словами, в данный момент ваш брат пересекает пустыню в обществе сомнительных типов из разных племен и народов. И эти люди, как известно, находятся на службе у Мерзавца Нокса.
Зеленые глаза изумленно распахнулись.
— Господи Боже мой!
— В Египте все консулы, включая и нашего, в некоторых случаях нанимают людей, имеющих дурную репутацию. Нокс пытается заполучить ваш папирус, как и вашего брата. Люди, похитившие вашего брата, настоящие головорезы. Как бы мне ни было неприятно защищать его, я могу понять, почему его милость нанимает людей такой породы.
— Возможно, это можно понять, — сказала она. — Но то, что он оставил Майлса в их руках, не поддается объяснению.
— Да, но все гораздо сложнее, чем мы думаем, — сказал Руперт. — Это не банальная вражда из-за антиквариата. Это выглядит как личная война между Ноксом и Дювалем — и в ней больше насилия, чем в обычных распрях.
— Другими словами, Майлс очутился между ними.
— Да, кажется, так. — Руперт продолжал есть, время от времени отрываясь, чтобы следить за выражением ее зеленых глаз. Он знал, о чем она думает, и это мысли не об обольщении. Она обдумывала значение сказанного им. Его удивляло, почему ему так интересно наблюдать, как она думает.
— Война, — наконец сказала она. — И поскольку Майлс сейчас в руках людей лорда Ноксли, мы можем ожидать, что люди Дюваля придут за мной.
— Вы козырная карта в этой игре. — Руперт помолчал, прежде чем добавить: — Если я правильно понял, они все направляются на юг. Если вы считаете для нас разумным…
— Нет, — перебила она, — я не поверну назад. Они могут драться из-за этого дурацкого папируса, если желают, но я не оставлю Майлса в руках разбойников и убийц, кто бы их ни нанял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99