Пока другие будут торговаться на базаре, а миссис Пембрук осматривать камни, он пойдет в одну из кофеен, где можно встретить танцовщиц или других женщин, не отягощенных моралью.
Он понимал, что короткое воздержание не убьет его, но так не могло продолжаться. С той самой ночи, когда он совершил тактическую ошибку у двери миссис Пембрук, он забыл, что такое спокойный здоровый сон.
Руперт был опытным человеком, который всегда знает, когда женщина еще не готова. Но оказавшись достаточно близко, чтобы вдохнуть ее возбуждающее благоухание, коснувшись губами ее кожи, он забывал о своих познаниях.
Можно было подумать, что он смирился. Но нет! Тяжелее всего было по ночам, когда ему нечего было делать и рядом не было теплого тела, чтобы заставить его забыть о ней. Прошло семь дней, и беспокойные ночи делали его вспыльчивым и притупляли ум.
Итак, завтра первое, что он сделает, — это найдет себе теплое, охотно отдающееся ему тело и снова станет самим собой.
Руперт пытался вспомнить египетское слово, означающее танцовщицу, когда услышал всплеск. Он мгновенно вскочил и с ножом в руке выбежал из каюты на палубу. Что-то с силой ударило его, и он упал.
Дафна тоже не спала, она внезапно проснулась от бешеного сердцебиения. Она видела сон, где все происходило словно наяву, и, проснувшись, она подумала, что на самом деле совершила этот запретный поступок.
Во сне на ней было только прозрачное покрывало. Она остановилась на пороге каюты мистера Карсингтона и, улыбаясь ему, сбросила покрывало на пол. Он лежал на спине на диване, смотрел на нее, и яркие огоньки поблескивали в его черных глазах. Он рассмеялся громким зловещим смехом и пальцем поманил ее.
Она опустилась на колени и на четвереньках поползла к нему и забралась на него. Затем наклонила голову и провела языком по бронзовой коже, не прикрытой рубашкой. Ее руки гладили его широкую грудь. Она раздевала его. Целовала и ласкала все его тело. Ее язык не уступал в смелости ее рукам. Она вобрала его в себя и скакала на нем, пока не свалилась, удовлетворенная и обессиленная. Она нарушила правила Верджила — все до единого.
Дафна всегда ненавидела эти правила, потому что была не похожа на других женщин. У нее был ум, который должен был находиться в мужской голове, прикрепленной к мужскому телу. У нее возникали неженские агрессивные идеи. Они заставляли ее брать то, чего она хотела, вместо того чтобы ждать, когда это само к ней придет. Они заставляли ее быть сверху, а не лежать тихо снизу. Они вызывали желание делать что-то самой и желать того, что бы делали с ней. Эти желания превращали ее в дикую кошку вместо милого котенка, какого хотел иметь Верджил.
Она лежала с широко раскрытыми глазами, глядя в темноту, ее нервы были натянуты, как будто ее застали делающей то, что ей приснилось. Дафна знала, какая неуправляемая и порочная сила таится внутри ее. Это напоминало то, что она пережила в Саккара: она знала, что существуют змеи. Она знала, что они прячутся от солнца в темных местах. Но это было отвлеченное представление, бесконечно далекое от реальности — до неожиданного появления змеи, несущей в себе смерть.
Предполагалось, что Дафна станет покорнее, с возрастом успокоится и научится владеть своими страстями. Но в ее жизни появился мистер Карсингтон… Дафна воспринимала его как джинна, выпущенного из бутылки, как вырвавшуюся на свободу опасную силу. Но это она сама вырвалась на свободу. Поняв, кем и чем она стала, Дафна словно подняла камень и увидела под ним змею.
Она замерла в напряженном ожидании. Вот почему она услышала всплеск и почти тотчас же заметила движение — в ближайшей каюте или коридоре, она не смогла определить. Но при этом звуке Дафна резко села. Затем схватила халат и набросила его на себя.
Она не стала тратить время на поиски оружия в темноте, а схватила свой башмак. На цыпочках пройдя мимо спящей Лины к двери, она выскользнула в коридор. Дафна еще не дошла до палубы, когда услышала приглушенные бормотание и удары. Разум подсказывал, что ей надо бежать обратно в свою каюту. Но тут она заметила, что дверь в каюту мистера Карсингтона приоткрыта. Он был там, на палубе, и вполне возможно, в беде.
Она прошептала короткую молитву и выбежала на палубу. Темная фигура двинулась на нее. Это был не он. Она со всей силой ударила человека башмаком, и он покачнулся. Почему она не захватила чего-нибудь более тяжелого, смертоносного? Где мистер Карсингтон? Мертв? Нет, милостивый Боже, он не может умереть.
Дафна открыла рот, собираясь позвать его, когда тот человек выругался и снова бросился на нее…
И, издав вопль, свалился на палубу. Больше он не вставал.
На судне началась суета, люди проснулись и перекликались сонными голосами. В темноте раздался звучный голос мистера Карсингтона, уверенный и спокойный:
— Прошу не волноваться, джентльмены. Это всего лишь грабитель, пришел перерезать нам горло, украсть наши запасы и изнасиловать наших женщин. Нет повода для беспокойства, миссис Пембрук полностью владеет ситуацией.
Спустя некоторое время в салоне, вытаскивая занозы из руки Руперта, миссис Пембрук объясняла ему, что египтяне не понимают иронии или сарказма ни на одном языке.
— Возможно, но это помогает мне, — сказал он. — По-моему, вы одну пропустили. — Он не знал, да и не хотел знать, сколько заноз он получил, упав на палубу. Ему только хотелось, чтобы она держала его руку и пристально рассматривала ее, а он бы смотрел на ее волосы, пряди которых приобретали в свете фонаря темно-золотой, гранатовый и рубиновый оттенки. Они падали на ее плечи и казались на фоне ее ночной муслиновой рубашки сверкающим водопадом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99