Тогда в собственных глазах он был не человеком, хуже пса. Тогда он ничем не мог себе помочь. Но сейчас… Сейчас совсем другое дело… если он выживет, конечно.
Райс заставил себя поднять глаза на Харди. Тот выглядел озадаченным, так же, как и человек с кнутом. Они не могли понять, почему он не валялся в ногах, вымаливая прощение, и не приплясывал, избавляя себя от ударов бича. Это было тем, на что они рассчитывали, собираясь позабавиться. Но Райс знал, что хлыст настигнет его везде, и будь он проклят, если доставит им хоть каплю удовольствия.
Было ясно, что еще несколько ударов, и он потеряет сознание. Райс крепко, как прикованный, стоял на земле, тело кровоточило. Веревка слишком туго перетягивала шею: Реддинг уже не мог стоять навытяжку.
Бандиты совещались. Реддинг понял, что они решают его судьбу. Кое-что ему удалось расслышать.
— Пожалуй, Ловеллу это не понравится. Не следует предпринимать решительных действий без его приказания.
— То, что произошло с Биллом, выглядело как несчастный случай.
Но Харди, кажется, отверг предложение о помиловании.
— Он же видел всех нас.
— Он убил Хупера, — настаивал кто-то. — Если он сболтнет лишнее, мы скажем, что встретили его на лошади Хупера. Предъявим тело убитого. Тогда его повесят вполне законно.
— Ну ладно, — Харди начал соглашаться. — Высокомерный ублюдок… кажется, перестал паясничать.
Пока бандиты обсуждали его судьбу, Райс заставлял себя держаться прямо. Веревка крепко стягивала шею. Все тело горело.
Неожиданно Харди ухмыльнулся.
— Мы предадим его в руки Провидения. — Он взял нож и перерезал веревку, охватывающую ствол дерева. Райс рухнул на колени. Харди подошел к нему.
— Видишь, что случилось с тобой, когда ты попытался украсть одну из моих лошадей, — проговорил он. — Мы поймали тебя на месте преступления, не так ли, ребята? Наши законы не делают поблажек иностранцам.
Харди уставился на Райса.
— Если пойдешь жаловаться, я скажу шерифу, что поймал тебя с поличным; что ты удирал на лошади Хупера, только мы не можем разыскать его. Я скажу, что не повесил тебя, потому что ты иностранец и все такое, а я только немного проучил тебя. Но закон может поинтересоваться, что же случилось со стариной Хупером, тогда мы, выполняя наш гражданский долг, поможем шерифу найти его тело.
Харди повернулся к человеку с хлыстом.
— Я думаю, требуется еще урок. Здесь, в Техасе, мы не любим иностранцев. Особенно из высшего общества.
Хлыст просвистел еще и еще раз, обрушиваясь на бренное тело Райса. Крест-накрест. Тело Реддинга сотрясалось в агонии. На коже вздувались набухшие кровью рубцы.
— Ступай прочь из Техаса, — напутствовал Харди полумертвого Реддинга, — а не то в следующий раз непременно вздерну тебя. Тогда отправишься не на прогулку, это будет по-настоящему долгий путь.
Райс принуждал себя держаться на ногах, пока не смолк топот копыт. Потом, скрючившись, Реддинг бессильно повалился на землю, и кровь его, смешиваясь с грязью, оставляла на траве некрасивые ржавые пятна. Райс Реддинг харкал пылью и кровью.
ГЛАВА 18
— Черт бы тебя побрал, мальчик, я же сказал, что тороплюсь.
Мальчишка Райс сражался с гнедым жеребцом, пытаясь водрузить на него седло. Обычное ласковое поглаживание не помогало. Жеребец как будто взбесился. Райс заметил следы жестоких побоев на крупе животного и понял его бешенство и испуг.
Мальчуган мечтал стать мощным, как этот жеребец, и размести своих мучителей. Но пока он помалкивал, зная наперед, что любое его слово вызовет подзатыльник, а то и похуже.
Райс еще раз попытался перекинуть седло через спину лошади, но он был мал, всего десять лет, а жеребец бушевал в стойле, пытаясь сокрушить стойки и разнести конюшню в щепочки.
Владелец жеребца грубо и жестоко схватил коня под уздцы, поднял хлыст и принялся безжалостно хлестать животное. Райс рванулся прочь из конюшни.
Неожиданно хлыст прошелся и по его спине, разорвав слишком тонкую рубашку. Мальчика опалило болью, из раны потекла кровь.
— Куда, маленький, ленивый ублюдок? — кричал мужчина.
Райс, слабый от недоедания и болезней, которые не покидали его в сырости сарая, где он спал, размахнулся и нанес обидчику ответный удар. Совершив этот безумный бессмысленный поступок, рожденный бессилием и безнадежностью, десятилетний мальчишка вырвал хлыст из рук оторопевшего от неожиданности хозяина, ударил его еще раз и в страхе выбежал вон.
К несчастью, он не был достаточно быстр, ловок и удачлив. Хозяин схватил его за развевающиеся лохмотья рубахи, а потом на него обрушились удары бича. Мальчик сжался в комок. Таким образом, превратившись в точку, ему иногда удавалось противостоять голоду и одиночеству, темному, всеобъемлющему ужасу, который окутывал Райса и от которого он так никогда и не смог избавиться полностью.
В ушах продолжало звенеть унизительное прозвище. Ублюдок.
Оно походило на те слова, которые в отчаянии выкрикивала его мать.
— Ты, барское отродье, он не хотел тебя. — От этих слов мальчик корчился, как от побоев. Каждое слово отпечаталось в его мозгу на всю жизнь.
— Лучше бы ты помер.
Сознание Райса туманилось. Он сражался с небытием, боясь, что может не очнуться. Он вспомнил клятву, данную им в детстве. Когда он вырастет, никому не позволит обижать себя. Никто не посмеет назвать его ублюдком. Никто…
Никто. Никто из обидчиков не останется в живых. Он обязан выжить. Он должен добраться до Края Света. А потом… он заставит кое-кого заплатить по всем счетам. Они заплатят за все сполна.
* * *
Разыскал его Вес.
Ближе к вечеру Вес и один из сыновей Мигеля гнали лошадей с дальнего пастбища в загон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143