Я буду учить вас.
Роланд напустил на себя смиренный вид, который, по его мнению, подобал священнику, и вежливо ответил:
— Почту за честь, милорд.
Его покорность понравилась графу, и он добавил:
— А я подумаю над вашими словами. Роланд снова склонил голову. Спустя несколько минут он легко постучал в дверь спальни Дарии. Ему открыла служанка, Ина.
— Ваша госпожа у себя? Старушка кивнула.
— Это он послал вас сюда, святой отец?
— Да. Я должен поговорить с ней. Наедине. Служанка быстро взглянула на Дарию, стоявшую у нее за спиной, и вышла из спальни. Девушка поспешила ему навстречу.
— Что случилось? Мы сейчас уходим отсюда? Что…
— Тише, — шикнул он и стиснул ее руки. — Граф послал меня поговорить с вами. Он хочет убедиться в том, что вы все еще девственница.
Она непонимающе уставилась на него, и Роланд улыбнулся.
— Я знаю, не думайте больше об этом. У графа весьма необычные взгляды на то, как Бог относится к его похоти. Нам надо поговорить и как можно скорее, ибо я не сомневаюсь, что он вот-вот придет сюда узнать о результате моего допроса.
Роланд все еще держал ее руки в своих, и она чувствовала, как его жизненная сила передается ей и заставляет дрожать от предвкушения чего-то неведомого. Казалось, он тоже что-то ощутил, потому что отпустил ее руки. Сделав шаг назад, Роланд торопливо произнес:
— Я не доверяю графу. Он вожделеет вас, сказал мне, что хочет овладеть вами до свадьбы. Я пытался отговорить его, но не уверен, что слово Божье возьмет верх над его похотью, ибо он считает, что его желания и желания Господа — одно и то же. Мы покидаем Тибертон сегодня вечером. Слушайте меня, поскольку у нас мало времени.
Роланд заговорил тихо и быстро, но неожиданно дверь в спальню распахнулась, и вошел граф. Он переводил взгляд со священника на Дарию. Они стояли поодаль друг от друга и невинно беседовали, но в голосе графа прозвучало подозрение, когда он спросил:
— Ну что, святой отец, она все еще девственница?
— Да.
— Это она вам сказала?
— Ни один мужчина не дотрагивался до меня! — вскричала Дария.
— Ты женщина, а значит, прирожденная лгунья. Я хотел бы поверить вам, отец Коринтиан, но меня одолевают сомнения. Когда вы ушли, я услышал от слуг, что все женщины замка не прочь лечь с вами в постель. Признаться, до этого я видел в вас только священника. Возможно, я склонен не правильно истолковывать то, что вижу, и Бог, несомненно, покарает меня, но теперь я вижу мужчину, который находится наедине с моей невестой.
Роланд моментально принял свою самую набожную позу.
— Поверьте, ваша невеста в моих глазах лишь одно из Божьих созданий и ничего больше.
Сердце Роланда бешено колотилось. Он понял, что граф не в своем уме.
Эдмонд Клэр тяжело вздохнул. Как жаль, что ревность к бенедиктинцу возобладала над его христианскими чувствами! Он прикажет наказать плетьми человека, посмевшего непочтительно говорить об этом священнике. Но граф не мог оторвать глаз от Дарии. Ее щеки были бледны, глаза расширены. Граф понял: все, что бы она ни сказала отцу Коринтиану, больше не имело значения. Он принял решение и не сомневался, что Бог одобряет его действия.
— Я осмотрю ее сейчас, — заявил Эдмонд, направляясь к Дарии. — Вы останетесь здесь, чтобы подтвердить, что я не изнасиловал ее, святой отец.
И если она не девственна, вы также будете свидетельствовать, ибо тогда я сделаю с ней все, что захочу, поскольку желания шлюхи ничего не значат, Роланд откашлялся и строго произнес:
— Я запрещаю это, сын мой.
Граф уставился на него не веря своим ушам.
— Я хозяин здесь, отец Коринтиан, и никто, даже слуга Божий, не имеет права перечить мне, потому что мое слово — закон. Вы меня поняли? Подойдите сюда, вы будете свидетелем.
Однако Дария не собиралась сдаваться без борьбы. Она подобрала юбки и побежала от графа, но он быстро схватил ее за талию и, подняв, швырнул навзничь на кровать.
— Черт тебя побери, девчонка, лежи спокойно. — Эдмонд замахнулся, чтобы ударить ее, но, перехватив неодобрительный взгляд священника, медленно опустил руку и склонился над девушкой. — Делай, как я тебе велю, не то я изобью тебя, когда священник уйдет.
Граф говорил тихо, так, чтобы слышала только она. Девушка почувствовала его слюну на своей шее.
Он был взбешен и полон решимости исполнить задуманное.
— Милорд, пожалуйста, — взмолилась она, — не позорьте меня. Я девственница. Почему вы мне не верите? Прошу вас, пощадите.
Но граф не внял ее мольбам. Он был возбужден, и ему безумно хотелось дотронуться до нее, запустить пальцы в теплую пещерку, коснуться мягкой плоти. На лбу его каплями выступил пот от разгорающегося желания. Дария ощутила на своем животе его огромную руку с распластанными пальцами; другой рукой он стягивал с нее шерстяную юбку, в спешке дергая и распарывая ее. Холодный воздух обжег обнаженные бедра девушки, и она вскрикнула и забилась в его руках, стараясь вырваться. Широкая ладонь сжала ее колено, Дария вскрикнула снова, на сей раз от боли.
— Не сопротивляйся, и я быстро закончу.
Но она не могла заставить себя лежать, повинуясь его воле, пока он унижал ее, разглядывал и трогал. Роланд стоял рядом, вне себя от гнева и ярости. Дария подумала, что, если она не прекратит бороться с графом, Роланд нападет на него, и тогда все пропало: Роланд умрет.
И девушка решила смириться, несмотря на унижение. Закрыв глаза, она постаралась не думать о том, что он собирался с ней сделать. Смирение далось ей дорогой ценой, но она терпела, потому что ничего другого ей не оставалось. Граф взглянул на нее и хмыкнул, довольный тем, что она наконец сдалась.
Роланд все понял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89