У жеребца была мощная холка, широкая грудь и длинные сильные ноги. В нем чувствовалось упорство, зреющая воля к победе. После долгих тренировок Летун Дэви сбросил лишний вес и теперь выглядел обтекаемым, как скользящая по травинке капля. В своенравных бросках его головы и коротких нетерпеливых всхрапах ясно выражалось желание вырваться на свободу и унестись летящей стрелой.Фрэнсис улыбнулась с нежностью, разглядывая яркую белую звездочку на лбу жеребца. Это был исключительный скакун, редкой масти — прирожденный победитель, чемпион, созданный для скакового мира, и вопрос всеобщего признания был всего лишь вопросом времени.— У тебя будет твой шанс, — прошептала Фрэнсис. Тулли поднял голову, заметил ее и дружески помахал.Она помахала в ответ и повернула к дому,Все послеобеденное время она провела в кабинете управляющего, роясь в подшивках родословных и сопроводительных документах. К тому моменту как удалось обнаружить бумаги на Летуна Дэви, Фрэнсис пропылилась и взмокла. Хок так и не вернулся. Приближалось время ужина, но она направилась не наверх переодеваться, а в тренерскую: показать Белвису находку.— Уж не вернулась ли ты к роли бессловесной мышки, моя дорогая Фрэнсис? — спросил маркиз, озирая задумчивое лицо невестки.Ему недоставало яростной пикировки между ней и сыном. Они были одни за столом. Маркус снова ужинал у Мел-черов, что уже становилось привычным для всех и каждого.— Вовсе нет, милорд, — ответила Фрэнсис, улыбаясь и качая головой. — Просто мне нужно о многом подумать. Не хотите ли еще немного тушеной свинины?— Благодарю, но я уже нафаршировал себя телячьей печенкой. Меня весь день мучает вопрос: какого дьявола понадобилось Хоку в Йорке? Поехал промотать часть наследства, как по-твоему?— Не несите чуши! — отрезала Фрэнсис и тотчас раскаялась в своей грубости. — Ради Бога, милорд, простите! Только вы и сами знаете, что Хок не способен поступить так опрометчиво. Он…— Он что, дорогая моя?— Он все, что угодно, только не мот.— Когда это ты успела так хорошо разобраться в достоинствах и недостатках моего сына?Фрэнсис опустила взгляд на шарики брюссельской капусты в ее тарелке. Они похожи на крупные «козьи орешки», подумала она с отвращением. Нужно будет распорядиться, чтобы больше эту гадость к столу не подавали.— Вы правы, милорд, я не настолько знаю вашего сына. Мне кажется, он скоро покинет Десборо-Холл ради Лондона.— А что будет с племенным заводом и скаковыми конюшнями?— Понятия не имею. Он не исповедуется мне.— Догадываюсь, дорогая. Зато он чуть что повышает на тебя голос или подначивает до тех пор, пока у тебя не зачешутся руки влепить ему пощечину.Фрэнсис улыбнулась, но глаза ее остались серьезными.«Все это верно, милорд, но он также сводит меня с ума, лишает воли, заставляет забыться, и тогда мне хочется раствориться в нем, выпить его до дна…»— Почему ты решила, что Хок скоро уедет?— Потому что… потому что я ему не нравлюсь.— Мне кажется, он сбежал сегодня на целый день, потому что не знает, как быть дальше. Видишь ли, дорогая моя, мужчины — весьма трепетные создания.— А вы, милорд, повышали голос на жену?— Очень редко. Она была так хорошо воспитана, что даже не помышляла о поступках, из ряда вон выходящих. Она была дочерью герцога и рано прониклась ощущением собственного величия.— Я хотела вовсе не выходить замуж, — призналась Фрэнсис. — Весь мой опыт общения с мужчинами заключался в общении с отцом. Поймите меня правильно, я обожала его,Но я видела, что он правит в «Килбракене» безраздельно. что его слово — закон, а бедная София вы-Нуждена совершенствовать талант дипломата, чтобы как-то справляться с ним.— Дорогая моя, большинство женщин находится в точно таком же положении!— Милорд, жизнь слишком коротка для постоянного притворства. Искренность могла бы сэкономить людям время.— Так твоя мачеха несчастлива?— Нет, конечно, нет! Она и отец счастливы в браке. Мне даже кажется, что его припадки гнева — источник гордости для Софии. Она находит их признаком мужественности. — Фрэнсис вдруг улыбнулась свекру. — Знаете, милорд, не много найдется женщин, равных моей мачехе в дипломатии. Отец беснуется, ревет раненым медведем, слуги прячутся по углам, а она только повторяет безмятежно: «Да, дорогой. Конечно, дорогой. Все будет, как ты скажешь», — и поступает по-своему.— Насколько я понял, она очень умная женщина.— Да уж, в отличие от меня.Маркиз открыл рот для ответа, но заметил Отиса, вплывшего в комнату в сопровождении лакея.— Не пора ли нам перейти в гостиную, дорогая? Мне кажется, твой аппетит оставляет желать лучшего.— Я же не лошадь, чтобы всегда есть с одинаковым аппетитом.— Молодые кобылки тоже не отказываются от добавочной нормы овса, — поддразнил маркиз.В гостиной он прошел к камину и остановился рядом, глядя на пламя.— Итак, Фрэнсис, ты не считаешь себя умной женщиной.— Вы никогда ничего не забываете, милорд, не так ли? Ни единое слово, ни единое замечание не ускользает от вашего острого ума и тотчас подвергается анализу. Вы точь-в-точь как ваш драгоценный отпрыск!— Насколько мне известно, позавчера ты слишком много выпила за карточной игрой, Фрэнсис.Та невольно схватилась за щеки, предательски запылавшие в ответ на замечание маркиза.— И мой сын не преминул воспользоваться таким удачным стечением обстоятельств. Хотелось бы мне знать,Не сам ли он все это и подстроил.— Я надеюсь, он скоро отсюда уберется!К возмущению Фрэнсис, маркиз засмеялся очень похоже на Хока, и его зеленые глаза сверкнули ласковой насмешкой.— Я не умею пить помногу!— Что тебя так мучает весь сегодняшний вечер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131