Маркус, которому седло натерло несколько приличных волдырей, на этот раз составил Фрэнсис компанию в экипаже.Вечером Хок снова отправился спать к дверям конюшни. Несмотря на дневной сон, который, как он надеялся, должен был помочь бодрствовать ночью, накатывала ужасающая сонливость. Веки смыкались сами собой. Он чувствовал, что это странное состояние овладело им неспроста. Белвис, обычно спавший очень чутко, на этот раз храпел в унисон мистеру Акли…Его разбудили крики: «Пожар! Пожар!» Хок открыл глаза и несколько секунд тупо смотрел на пляшущие над головой языки пламени. Наконец он сообразил, что горит кровля конюшни. Сознание не желало проясняться даже после того, как он яростно потряс головой.Белвис продолжал храпеть. Хок начал было будить его, то тут схватилась огнем другая часть кровли. Он вскочил на ноги.Вначале ему никак не удавалось справиться с руками и ногами Движения были вялые, неверные.Между тем двор наполнился людьми, кто-то подбегал с ведрами воды, кто-то лез на кровлю, кто-то пытался распахнуть заклиненные двери. Наконец это удалось, но лошади, перепуганные треском огня и запахом дыма, отказывались выйти наружу.К счастью, внезапно хлынул проливной дождь. Вскоре последний язычок пламени исчез в сплошном потоке воды. Уже через несколько минут кровля даже не дымилась, лишь черные плешины указывали на недавний пожар.Хок стоял под дождем, подняв почерневшее от копоти лицо.— Нас одурачили, как желторотых птенцов, — сказал он подошедшему Белвису.— Опоили? — предположил Маркус.— Это все моя вина!Мистер Акли выглядел таким пристыженным, что Хок поспешил приободрить его. Летун Дэви, которого Маркус держал за повод, выкатывал глаза и дрожал всем телом от пережитого потрясения, но ни ран, ни ожогов на нем не было.— Фрэнсис! — вдруг вспомнил Хок, обратив встревоженный взгляд по направлению гостиницы. — Присмотрите кто-нибудь за Гордостью Кланси! — Он со всех ног бросился к дверям «Короля Георга».Очевидно, Фрэнсис тоже была под действием снотворного, так как продолжала крепко спать, несмотря на вопли снаружи. Хоку пришлось долго трясти ее, пока она наконец не открыла одурманенные глаза.— Слава Богу, Фрэнсис, покушались все-таки не на тебя, — сказал он, вопреки беспокойству вне себя от облегчения. — Кто-то подсыпал снотворного в нашу еду или питье и поджег конюшни. Если бы не сама природа, нам бы несдобровать. На улице льет и льет — дороги, наверное, утром будут непроходимы.— Что с лошадьми?!— Они в безопасности. Белвис сейчас занимается ими. Представь себе, Маркус вывел Летуна Дэви из конюшни еще во время пожара!Проведенное дознание не принесло результатов. Хозяин гостиницы не только не мог сообщить ничего полезного, но и категорически отрицал тот факт, что гостей могли опоить. В его кухню, повторял он с негодованием, не проскользнет незамеченной даже мышь. Он горячо заверил мистера Акли, что лично проведет опрос прислуги, но Хок ни минуты не сомневался, что он не ударит палец о палец.На следующее утро дороги сильно развезло, но они все же были проходимы. Хок принял решение продолжать путь в Ньюмаркет. Таким образом, грязные и смертельно усталые, в десять часов вечера они прибыли в гостиницу «У королевы». В дверях, сияя улыбкой, их встретил маркиз.— Я знал, что мне не придется долго ждать! — воскликнул он, обнимая по очереди сына и невестку.Хок не утаил от отца того, что случилось в Грэнтаме. Выслушав, маркиз утратил всю свою веселость, пришел в ярость и так вскричал: «Проклятие, это уж слишком!», что Фрэнсис, боясь апоплексии, поскорее налила ему порцию коньяку.— Со своей стороны могу сообщить, что отправил письмо капитану «Кеймарка», которого, кстати, зовут Андерс. Я написал, что сын собирается показать жене Англию с борта яхты и что нам следует обговорить подробности.— Я написал примерно то же самое, — усмехнулся Хок, — кроме разве что имени, которое я заменил на «любезного капитана».— И почему я сразу не подумал о капитане Андерсе? — сокрушался маркиз. — Должно быть, старческое слабоумие понемногу берет надо мной верх.— Полно, полно, отец! Ты еще дашь нам сто очков вперед по части сообразительности. Надеюсь, ты не откажешься поужинать с нами?Ньюмаркет не носил ни малейшего сходства с другими городами, уже известными Фрэнсис. Как стало очевидно на следующее утро, он состоял почти сплошь из гостиниц, таверн и постоялых дворов, а оставшееся пространство занимали магазины и конюшни. Ничего удивительного в этом не было: в течение многих лет процветание города зависело исключительно от скачек.— Герцогу Портленду принадлежит большая часть необъятной Ньюмаркетской пустоши, — объяснил маркиз Фрэнсис, когда они прогуливались вдоль центральной улицы города. — Я слышал, он собирается со временем выкорчевать кустарник, выкосить бурьян и засеять свободные земли травой, чтобы превратить их в корты и выгоны для скаковых лошадей. Не могу сказать, как скоро он возьмется за это. Дорогостоящее предприятие!Возле конюшни, которую Хок нанял для лошадей и конюхов, собралась группа зевак, глазеющих на передвижные стойла. Несколько джентльменов заинтересованно обсуждали их достоинства. Эта картина наполнила сердце Фрэнсис гордостью.— Какое необычное приспособление, — говорил Хоку один из зрителей, — и какое удобное! Воздаю дань вашей изобретательности, милорд!— Жаль, но ваши поздравления не по адресу. Идея смастерить такую повозку осенила мою жену, она же нашла кузницу в Йорке, где заказ был выполнен. Кстати, джентльмены, вот и моя жена.От взгляда Фрэнсис не укрылось, что джентльмен, только что полный энтузиазма, отнюдь не готов воздать должное изобретательности леди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131