стетоскоп, термометры, ланцеты и зонды, и установила специальную медицинскую чашу для стерилизации приборов. Она вымыла руки и готова была принимать пришедших для осмотра шахтеров. Джулия внимательно прослушивала кашель рабочих, помогала при растяжении связок, при язвах и прочих заболеваниях. От ревматизма она рекомендовала салициловую кислоту, но старалась выписывать лекарства лишь в крайних случаях. Эдвард всегда учил ее верить в собственные силы человека, которые могут побороть болезнь.Осмотр был закончен через час. Она собрала инструменты, вымыла руки, привела волосы в порядок и пошла с Гарланом обедать. Столовая была неуютной, с примитивной мебелью. Одно лишь скрашивало это место — стол, который был накрыт чистой льняной скатертью и сервирован хорошей китайской посудой.— Как элегантно, — отметила Джулия, увидев сервировку стола и сев на стул, предложенный Гарланом. — Уверена, что вы с Эдвардом никогда не обедали за таким столом.— Моя дорогая Джулия. Вы же не Эдвард, — сказал Гарлан, осторожно дотронувшись до ее плеча. Джулия сразу же поменяла тему разговора:— Ну, как дела с четвертым уровнем?— Пока его еще не открыли. Идут взрывные работы, внизу работает бригада, устанавливает леса.— Я думаю, что у вас все получится, как вы и говорили. Но надо не забывать и о фермерах, горные разработки наносят ущерб их хозяйству.Гарлана раздражало, когда заводили разговор об экологическом или материальном ущербе кому-либо.— Чертовы фермеры, они только причиняют неудобства. Законодательная власть им уделяет слишком много внимания.Он подал знак Ли Чангу, который собирался обслуживать их.— Горная добыча — вот источник для дальнейшего процветания здешних мест, а не коровы, — говорил Гарлан. — Я знаю это, ты знаешь, и политики знают тоже.Джулия не желала говорить на политические темы с Гарланом, но это все же лучше, чем мучивший ее вопрос — об анонимном письме и о неопределенности в отношении Джиба.Ли Чанг внес тарелки с едой — сочное жареное мясо, картофель, вареную фасоль, булочки.— Какой великолепный стол! — воскликнула Джулия. — Вы повар высокого класса, Ли Чанг.Повар плохо понимал по-английски, но видел, что его хвалят.Когда они хотели приступить к еде, Гарлан вдруг сказал:— Хочу сделать небольшое заявление. Я собираюсь баллотироваться в кандидаты конституционного собрания в январе.— Вот как! Прекрасная новость, — Джулия хотела показать свое удивление, несмотря на то, что об этом ей сообщила Дотти две недели назад. — Мы ждали, когда ты сделаешь шаг к политической карьере. Это прекрасная мысль стать депутатом конституционного собрания.Джулия заметила уже не в первый раз, что манеры Гарлана за столом оставляли желать лучшего: он быстро ел, набивая рот и жадно заглатывал пищу.— И как только демократы придут в Белый Дом, тогда я далеко пойду, — говорил он. — Многие члены партии поддержат меня на пути в Вашингтон.— С вашими связями вы просто обязаны добиться успеха, — говорила Джулия.Гарлан чувствовал себя на высоте:— Я покажу этим старым законопослушникам в Конгрессе, на что я способен.Гарлан доел мясо, вытер губы салфеткой и посмотрел на Джулию.— Есть еще вопрос, относительно ближайшего будущего, и он не из сферы политики.Она неопределенно улыбнулась, надеясь, что он не будет касаться их отношений и вопросов ее замужества.— В октябре закончится траур по Эдварду. Как раз перед выборами, — сказал Гарлан.— Да, это так.— Меня ждет грандиозное будущее, Джулия, — сказал Гарлан, глядя на нее.Джулия смутилась. Даже если она и была привязана к Гарлану, она никак не могла представить себя среди этой политической суматохи в Хелине или тем более в Вашингтоне.— Эдвард умер лишь шесть месяцев назад, — сказала она.— Почти восемь, — поправил ее Гарлан.Джулия нервно теребила пуговицы на корсаже, пытаясь как-то подипломатичнее изменить тему разговора.— Это еще не официальное предложение, — сказал Гарлан. — Я лишь проясняю мои намерения. Я хочу, чтобы между нами не было недоразумений.Они ели молча. Гарлан высказался и дал ей время на размышление. Джулия отлично понимала, что ожидает ее, если она выйдет замуж за Гарлана: придется развлекать его коллег на приемах, терпеть жен этих коллег, жертвовать собой ради амбиций Гарлана. И она не думала, что ей это особенно понравится.— Есть еще кое-что, о чем я хотел бы с тобой говорить. Джулия удивленно посмотрела на него.— У меня была стычка с Джибом Бутом. Это произошло утром в субботу в Пиккексе. Он сказал о тебе такое, после чего я вынужден был применить силу.У Джулии мороз прошел по коже. Она смотрела на Гарлана, стараясь не выдать своего смятения.— Он хвастался, что ты и он… — Гарлан запнулся… — Простите меня, дорогая, но он сказал, что у вас были близкие отношения.Эти слова прозвучали как пощечина. Она откинулась на спинку стула и выронила вилку.— Мне очень неприятно говорить об этом, — сказал Гарлан. — Я знаю, как хорошо вы думали о нем. В вашей натуре думать о людях только хорошее. Это немыслимо, что человек, которому вы поверили, впустили в свой дом, который наконец был другом Эдварда, так запятнал вашу репутацию.Джулия не могла в это поверить. Она не верила, что Джиб, такой вежливый, с нежной улыбкой, мог так скомпрометировать ее. Наверняка, Гарлан ошибался.— Что он сказал? — спросила она. — Что именно он сказал?— Моя дорогая, я не могу пересказать вам этой мерзости. Он был очень груб.В голове у Джулии сразу послышались голоса Дотти, Гарлана, Гэрриэты Тейбор: «Тебе лучше остерегаться его, таких как он, приличная женщина не должна впускать к себе в дом».Она сразу же подумала о письмах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119