Наступило время доброй воли.
– А с Клайдом Хэрроу вы тоже в ладах? До меня дошли слухи, что он банкрот.
– Неразумный человек этот Хэрроу… Забудьте о нем. Думайте лучше о вашем будущем.
– Мистер Карлайл…
– Для вас, Дейвид, я Брэндон.
– Честно говоря, я здесь только потому, что моя подруга решила сделать большой репортаж о вашем приеме.
– Вы мне действительно нравитесь, Дейвид. Не бродите вокруг да около, рубите правду сплеча и прямо в лоб. Хотите поглядеть, чем она сейчас занимается?
Он снова прошелся по кнопкам и поймал Жанин на одном из экранов. Она беседовала со звездой мыльных опер. Карлайл направил камеру на ее руки. Мы увидели, как Жанин опустила ладонь в сумочку и включила диктофон.
– Ну что? – обрадовался Карлайл. – Только зря она старается. Прежде чем она отсюда выйдет, все записи будут уничтожены электронным способом. Но если хотите, я могу организовать для нее любое интервью.
– Брэндон, – произнес я подчеркнуто ироничным тоном, – я рад, что вам нравится моя прямота. Ответьте мне взаимностью и скажите, зачем вы пригласили меня. В конце моего прошлого визита сюда вы не посулили мне ничего хорошего.
– Будьте справедливы! Мы встречались с вами в такое время, когда вы совали свой нос в дела, которые вас совершенно не касаются. С тех пор многое изменилось. Марти успокоилась, а ее папаша, похоже, понял наконец, что ему не выйти на волю, прежде чем он не раскается во всех совершенных преступлениях.
– Остается еще целый ряд крупных нераскрытых преступлений, не так ли, мистер Карлайл, или мне лучше вас называть «мистер Колонна»?
– Ну вот, и вы туда же. Если итальянцы – значит, мафия. Я горжусь своим итальянским происхождением, а моя семья, к вашему сведению, происходит вовсе не из Сицилии. Мой дед на пару со своим другом прибыл сюда из Италии в 1891 году. Они прошли через всю Швейцарию и Францию, потому что были добрые католики и не желали служить в армии итальянского короля-безбожника. Дед мой родом из деревеньки недалеко от Генуи. Там и сейчас живут некоторые наши родственники. Когда дед с другом добрались до Манчестера, в этом городе нашлось немало блюстителей порядка, которым они не понравились, но мой дед – не из тех, кого легко сбить с толку.
– Не понял.
– Тогда объясню доходчивее. Вы и ваш отец – вот кто жаждет вендетты, а вовсе не я. Но даже смерть Сэма не заставит меня вступить в такую войну. Я уважаю ваше желание установить истину, но тем не менее предлагаю пожать друг другу руки и забыть о прошлом. Что прошло, то быльем поросло.
Глупо было прятать руку за спиной. В конце концов, я находился в его доме, у него в гостях.
– Когда обедаешь с дьяволом, бери ложку побольше, – пошутил он, играючи тряся мою ладонь. – Осторожный вы человек, Дейвид.
Рукопожатие Карлайла оказалось очень крепким. Долго же придется ждать Чарли и Марти, пока он ослабнет насколько, что решится передать им бразды правления, думал я. Он полон энергии – хоть сейчас в премьер-министры.
– Помните фильм «Крестный отец»? Вообще-то меня от него воротит, но там есть одна правдивая вещь: в нашем мире никогда не знаешь, с какой стороны появится враг. Если человек клянется тебе в дружбе – держи ухо востро. Поэтому вы мне и нравитесь. Вы ведете себя естественно. Пожимая мне руку, хмурите брови.
– Значит, то, что вы на самом деле Колонна, – простое совпадение?
– Черт возьми! Среди моих гостей есть парень по фамилии Капоне, – рассмеялся Карлайл. – Всем известно, что Аль Капоне – не придуманный герой, но это не означает, что мой дальний родственник с такой же фамилией – бандит.
Чем больше он распространялся на тему мафии, тем сильнее становились мои подозрения. Доверяй своей интуиции – целее будешь, как говорила моя бабушка. Я попытался расслабить мышцы лица, чтоб не хмуриться.
– Ваш дед начинал разносчиком мороженого, не так ли?
– И что из этого следует?
– А мой был полицейским.
– Сам бы я об этом не догадался, – усмехнулся он. – Для итальянцев выбор здесь был небольшой – мороженщик, шарманщик или грузчик. В этой стране нашим трудно выбиться в люди. Мой дядя погиб, вернее, был убит британским правительством.
– Его звали Антонио?
Карлайл прищурился:
– Неплохо поработали. И много разузнали?
– Немного, – признался я.
– Значит, вам должно быть известно, что мой отец и дядя были интернированы по время прошлой войны. Их выдворили из страны в двадцать четыре часа, и мы с матерью остались без гроша. Должен признать, что в лагерь их не отправили, но не могу умолчать о том, что не только фашисты выталкивали невинных людей взашей посреди ночи. Я помню, как в дом вломился огромный коп, ирландец.
– И какое же отношение все это имеет ко мне?
Карлайл глядел на меня полными гнева глазами. Он ожидал дальнейших возражений, а когда их не последовало, покачал головой и, сверкая зрачками, продолжил:
– Дяде Антонио не повезло. Их с отцом посадили на корабль «Звезда Арандора» и отправили в Канаду. В Атлантике корабль потопили немцы. Антонио утонул. Из тысячи пятисот человек, бывших на борту, выжило чуть больше половины. Сейчас об этом помалкивают. Думаете, моему отцу позволили вернуться домой, после того как он наглотался нефти в соленой воде? Как бы не так! Его привезли на остров Мэн и держали там до конца войны, хотя Италия капитулировала на два года раньше. Неплохое отношение к людям, которые делали только одно – пытались выжить, зарабатывая на хлеб честным трудом.
Я сочувственно кивнул головой. На Карлайла нахлынули воспоминания. Его лицо запылало красками ненависти. Мне показалось, он позабыл, что перед ним не Уинстон Черчилль, а всего лишь я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135