– спросил я.
– Два месяца назад, в конце июня. Поженились мы в апреле.
Он ударил ребром правой ладони по внутренней стороне левой.
– Так. Значит, вы поженились примерно четыре месяца тому назад, а через два месяца после свадьбы госпожа Леви пропала?
Он кивнул.
– Вы предпринимали какие-нибудь попытки выйти на ее след?
Леви улыбнулся и пожал плечами, как будто я попросил назвать шифр его личного сейфа.
– Мистер Кьюнан, вас когда-нибудь обзывали? – спросил он, широко жестикулируя. – У меня есть знакомые, которые дают меткие прозвища мужчинам, неспособным держать в узде своих жен. Совсем не лестные прозвища. Мне не хотелось, чтоб и меня обзывали одним из таких слов. Вначале я подумал… может, у нее появился кто-то еще. Такое ведь случается? Я подождал немного, надеялся, что она объявится и скажет мне об этом. Почему бы не признаться? Потом я узнал, что она уехала домой, к матери. Может, вы думаете, что у меня есть адрес ее матери? Нет. Что же мне было делать? Я пришел к вам.
– Ясно.
– Когда женишься на молоденькой, каждый день кажется праздником, ведь так? – спросил он.
Я согласно кивнул, ожидая продолжения, но он вежливо молчал, потому что задал вопрос и хотел услышать ответ.
– Сколько лет вашей жене? – отозвался я.
Мой клиент стал вращать головой и одновременно правой рукой, как дирижер симфонического оркестра. На губах заиграла виноватая улыбка, когда он произнес:
– Как вы думаете, двадцать пять – слишком юный возраст?
– Это зависит от угла зрения, господин Леви.
– Вот именно. Или она слишком молода для меня, или я слишком стар для нее?
– Итак, вашей жене двадцать пять?
– Думаю, около того.
– Думаете или так оно и есть?
Вместо ответа он красноречиво скривил рот. Меня это насторожило: какой муж не знает точного возраста своей жены? Однажды я имел дело с «пропавшей женой», которая оказалась подставной лошадкой.
Леви понял мое недоумение и, перегнувшись через стол, с мольбой в глазах, будто обращался не ко мне, а к жестокому кредитору, проговорил:
– Понимаете, она не еврейка. Я совершил ошибку, женившись на ней. Не подумайте, что я с предубеждениями. Просто жалко потерянного времени. Жизнь коротка.
Он положил на стол большой коричневый конверт и жестом попросил меня открыть.
– Анжелина не могла примириться с жизнью в чужой стране.
– Понятно, – тихо сказал я, хотя ничего пока не понял.
Я просмотрел документы, которые он принес с собой. Согласно свидетельству о браке Анжелина была его законной супругой. Он захватил несколько свадебных фотографий. Анжелина показалась мне одной из тех девушек, на которых европейцы женятся через брачные агентства, по переписке, – филиппинка. Я поглядел на него вопросительно.
– Три года назад, – сказал он, – один мой приятель посоветовал мне отправиться в круиз на Восток. Отлично, шикарно! Пора и мир посмотреть, годы поджимают, правда? Мы поехали вместе. В Таиланде на нас обрушился водопад из девушек, таких радостных и отзывчивых. Разве в мои годы нет места чувствам? Ха! Я не мальчик, но разве я могу приказать своему телу не реагировать? Все идет прекрасно… Мы возвращаемся в Англию, и тут выясняются некоторые обстоятельства… Вам я, конечно, могу сказать. Вы, мистер Кьюнан, и не такое слыхали…
На всякий случай я убрал улыбку со своего лица.
– Ха! – Он стукнул тростью об пол. – Я иду к доктору и говорю ему, что люди моего возраста редко обращаются по таким вопросам. Доктор, представьте, смеется и говорит, что я еще не самый старый среди его пациентов. На прошлой неделе приходил мужчина, которому девяносто. И диагноз, говорит, как у вас, – гонорея. Знаю я вас, старых коней, бороздящих восточные берега… Этот доктор, Мак-не-помню-как, мне понравился. Может войти в положение и знает, как успокоить человека в такой ситуации. Понимающий, как вы, мистер Кьюнан, – много повидал. На следующий год я снова поехал в круиз, и хотя предпринял необходимые предосторожности, снова вынужден был обратиться к тому же врачу. На этот раз он удивился и сказал, что я из тех, кто не умеет учиться на собственных ошибках. Через некоторое время я предложил своему другу отправиться в другое место. Мы побывали в Бангкоке, но только ради массажа и экзотической пищи. А в Маниле, едва мы сошли на берег, нас окружили не только девушки, но и их родственники, знаете ли, – мамы-папы, братья-сестры, тети-дяди, дедушки-бабушки…
Перечисление каждой пары родственников сопровождалось ударом тяжелой трости об пол.
– И вот мы общаемся с ними на разные темы, говорим о браке, а через какое-то время я обнаруживаю, что помолвлен, – это в моем-то возрасте!
– Много вы на них потратили? – спросил я.
– Ха! Сразу видать циника! – воскликнул Леви, откидывая голову назад. – Я оплатил ее перелет, заплатил за одежду. Естественно, были и другие небольшие траты, но пусть даже и большие, – кто говорит, что в таких случаях нужно мелочиться? А люди там не избалованы.
– Ну да, ну да, – пробубнил я.
– О ней говорили только хорошее, даже священник в ее приходе дал ей прекрасную рекомендацию. Мы ездили потом в Ирландию… Не знаю, может, попав в католическую страну, она почувствовала, как соскучилась по дому.
После получасовой беседы, в течение которой я пытался настроить Леви на факты, избегая лирических отступлений, мне удалось понять: он подозревает, что жена не тратила деньги, выдаваемые ей на личные расходы, и, скопив их, удрала в Манилу. К тому же выяснилось, что у нее была возможность пользоваться кредитной картой. В общем, от меня требовалось следующее: отправиться туда же и привезти ее обратно.
– Видите ли, господин Леви, человек – не книга, которую вы взяли на время в библиотеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135