— Так вы считаете, что мы сможем использовать этого специалиста?
— Так точно, товарищ маршал Советского Союза. — Генерал знал, что обычно носивший штатское глава НКВД — МГБ любил это обращение.
— Что ж, хорошо. Нужно будет проконсультироваться у специалистов по минералогии. Только сделать это нужно будет очень аккуратно. А в остальном — годится. Пошлите офицера, которому доверяете лично, для связи с этим парнем. Подумайте, как сделать, чтобы он начал работать на нас. Пожалуй, предусмотрите возможность его компрометации перед армейским руководством, тогда он будет посговорчивее.
— Будет сделано, товарищ маршал Советского Союза.
— Да, и пока никакой документации по этому делу не вести. Докладывать мне будете вы лично. Можете посвятить в план операции одного-двух человек, не более, включая вашего связного к этому Рудневу. Специалиста взять «под колпак» до дальнейших распоряжений. Насчет огласки не предупреждаю, так как считаю это излишним. Все, до свидания.
Бердников строевым шагом вышел из кабинета. В приемной под сочувственным взглядом адъютанта вытер пот со лба. Итак, механизм операции «Стеклярус» запущен и готов перемалывать в своих жерновах людские судьбы. Вернувшись в Большой Кисельный, генерал вызвал к себе Степных.
ГЛАВА 19.
ВЕЧЕР 9 АПРЕЛЯ 1988 ГОДА.
СЕВЕРНЫЙ ПОСТ.
Обход позиции Расул начал с прицепов «Тамары». Длинные кабины стояли в укрытиях котлованного типа. Спуск в недра капонира был устлан листами аэродромного железа. Бодро прогремев сапогами по рифленому настилу, старшина оказался перед дверью прицепа. Он уже было потянул за ручку двери, когда его взгляд наткнулся на предмет, которого здесь просто не должно было быть. Сбоку от двери стояло на треножнике что-то похожее на выгнутую спинку от полумягкого стула. Только эта «спинка» была не мягкой. Все изделие было из зеленой пластмассы. Рядом с треногой на бетонном полу капонира находился металлический ящичек с мигающими красными светодиодами. От него шли провода в сторону кабин станции.
«Мина направленного действия, — побледнел старшина. — В зоне поражения окажется тот, кто попытается отворить дверь станции. Ого! Что тут у них происходит? Откуда мины? И зачем?»
Иванов двинулся вдоль стены капонира в обход прицепов станции. Все двери «Тамары» были заперты. И везде одно и то же — чертовы провода и коробки датчиков, только, в отличие от установленной возле двери мины, здесь были связки толовых шашек. Кругом никого, шипят кондиционеры, гудит электричество. Персонал точно в воду канул.
Стараясь ничего не задеть, он выбрался из капонира. Вещмешок решил схоронить до поры под елочкой. Налегке старшина направился в сторону радиостанции и П-12. После того как на глаза попалась мина, Расул ступал осторожно и внимательно глядел под ноги.
Дверь радиостанции оказалась открытой, старшина опасливо заглянул внутрь. На полу лежал рифленый кожух от лампы усилителя мощности. Коричневый линолеум был усеян осколками стекла. Станция была обесточена. Стараясь не шуметь, Иванов направился к П-12. На полу кабины он увидел помятую металлическую конструкцию, на вид один к одному — лампа зампотеха.
«Ну прямо бермудский треугольник: персонал исчез, техника выведена из строя». Расул двинулся к жилью. Вокруг стояла нехорошая тишина. Шагая по лесной тропинке, старшина вертел головой в поисках неизвестной опасности. Было ясно: личный состав поста вряд ли стал бы минировать позицию и выводить технику из строя. Больше всего Иванову хотелось бы, чтобы автомат, оставшийся у Кудрявых, оказался у него. Автомата не было, а миниатюрные отвертка и пассатижи с изолированными ручками, с которыми запасливый старшина никогда не расставался, вряд ли годились для обороны и нападения. Все же Расул сжимал их в руках.
Слева мерно тарахтел дизель, справа была безжизненная площадка перед въездными воротами. До двери ближайшего ЦУБа оставалось не больше тридцати метров, когда что-то взвизгнуло и на голову старшины посыпалась хвоя. Иванов распластался на земле, пополз в сторону. «Похоже, стреляют. Ни хрена себе игрушки!»
Некоторое время Расул отлеживался в молодом ельнике, ожидая поисков, погони и стрельбы. В том, что это был выстрел, сомневаться не приходилось. Минут через десять он осторожно выглянул на свет Божий. Никто не стрелял, в лесу не топали вооруженные до зубов враги. Завела свою трель какая-то пичуга. Страх, вызванный загадочным выстрелом, уступил беспокойству за своих и простому любопытству. Собственно, звука выстрела не было. Но пуля-то откуда прилетела? Или оружие неизвестного снайпера снабжено глушителем, или стреляли где-то далеко и пуля очутилась здесь случайно. Может, охотники дурят, палят издали по колпаку ветрозащиты?
Старшина отправился на разведку. Необследованными оставались только жилые вагончики. Окно одного было темным, зато в другом горел свет. Иванов решил сначала подобраться не к двери, а к освещенному окну. Косясь на окно второго ЦУБа, Расул на четвереньках пополз между елками. Лицо облепила паутина, хвоя сыпалась за шиворот. Елочные лапы хлестали по щекам, но боли старшина не чувствовал. Лишь возбуждение и любопытство. Что случилось с расчетом? Куда делись Давыдов и Кудрявых? Откуда взялись мины в капонире? Старшина перебрался через поваленное дерево и, потеряв равновесие, рухнул в неглубокую канаву, служившую расчету поста помойкой. Внизу ткнулся во что-то мягкое. Пошарил вокруг, нащупал шерсть. Испуганно вздрогнул, отпрянул. Наконец глаза привыкли к полумраку, и он рассмотрел свою находку. Собаки! Все застрелены и успели окоченеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70