Захотелось поглядеть на ядовитых зме
й. Возможно, в организме образовался дефицит яда, ведь кло-шар давненько н
е общался с особами противоположного пола.
Это было достойное завершение безумного московского дня: в террариуме н
епрерывно звучал оглушительный визг, из дверей выскакивали насмерть пе
репуганные посетители. Матери тащили за собой то упирающихся, то почти б
есчувственных детишек, мужчины выносили потерявших сознание старушек
и складировали их на близлежащих скамейках. Прохожие, которым передавал
ось общее состояние, тоже чувствовали себя не в своей тарелке и спешили у
браться восвояси.
Кроме полицейского, Сува оказался единственным человеком, кто пошел про
тив течения и очутился в коридоре террариума. Он даже не слышал предупре
ждений, что явно сглупил и зря рискует жизнью, его влекло словно кролика
Ч в пасть удава. Да и вообще змей он боялся много меньше, чем некоторых лю
дей…
Зрелище это было потрясающее: пол коридора покрывал двадцатисантиметр
овый слой змей всех видов, расцветок и калибров. Кто-то открыл вольеры, и т
еперь эта гремуче-гадючье-удавовая братия спешила выбраться на свободу
. Змеи сплетались в огромные клубки, чем-то напоминающие демонстрационн
ые модели сложных органических соединений, В самой гуще этого безобрази
я столбом застыл, вытянув руки вверх, молодой служитель. Его нога и тулови
ще до самых подмышек были оплетены змеями. Парень был ни жив ни мертв, губы
беззвучно шевелились Ч он не мог даже позвать на помощь. А змеи тем време
нем вовсе не пытались удавить его или, тем более, закусать насмерть. (Хвати
ло бы и одного-единственного укуса…) Они ласково терлись о его грудь и спи
ну жесткими головами, дотрагивались до его кожи раздвоенными языками, бу
дто желали поцеловать. А он, бедняга, уже перестал и вздрагивать от их прик
основений, только трясся мелкой дрожью.
Полицейский не долго думая бахнул из пистолета в воздух, но это не возыме
ло положительного эффекта. Когда дым рассеялся, оказалось, что не заняты
е в “скульптурных” композициях и равнодушные к служителю змеи направля
ются теперь в сторону двери Ч как раз к полицейскому и Суве. Клошар не ста
л испытывать судьбу и выскочил наружу. Теплое, ласковое солнце нескоро с
могло отогреть его, и “гусиная кожа” не проходила до самого моста.

29
Из статьи Павла Орликова “Дети Ч шпионы? Нет, шпионы Ч родители!” в газет
е “Доброе утро”:
“Дети, вдруг совершенно разучившиеся говорить по-русски, Ч что может бы
ть страшнее для отца и матери? Я не говорю: ваш ребенок вдруг совершенно ра
зучится говорить по-русски, и я не говорю: мой ребенок… С нами, горячо люби
мые соотечественники, этого произойти не может в принципе. Потому что мы
Ч россияне, выросшие в России, мы Ч ее дети и нам нечего скрывать. Чужое (и
исконно присущее его произносителю) слово вдруг не вырвется у нас Ч ни п
од хмельком, ни во сне, в бреду или под пыткой. Не вырвется оно и из уст наших
с вами детей. Это прерогатива скрытых инородцев, прерогатива шпионов и и
х единоутробных чад.
Наконец-то (о возрадуйся, госпожа контрразведка!) появилась идеальная во
зможность разоблачить десятилетиями создававшиеся в России шпионские
сети Севера и Юга, Запада и Востока. Настало время очиститься, “раздав все
м сестрам по серьгам…”. И я вовсе не требую примерного наказания для выяв
ленных таким образом шпионов и, тем паче, их казни, Ч пусть себе трудятся
на ниве народного хозяйства, если, конечно, не решат немедленно покинуть
пределы… Довольно того, что на их груди будет висеть табличка с соответс
твующей надписью, например: “Я Ч шпион ТАР” или “я Ч шпион Америки”, кото
рую снимать дозволяется только на время сна…”

Глава шестая
28 СЕНТЯБРЯ

30
ФОН РЕГ (2)
Ночная дорога Ч темно-серая петля в чернильной гуще. Трещат цикады, слов
но какие-то механические приспособления. Вряд ли они могут быть живыми с
уществами.
Когда-нибудь я уеду отсюда. Навсегда… А пока надо возвращаться на станци
ю, а значит, надо шагать и шагать, одолевая бесконечный подъем.
Припозднился… Никак было не уйти от горящих углей камина, от чаши с подог
ретым глинтвейном и стаканчика с янтарным джином. Ах, доктор, доктор… Как
ты сумел поймать в силки такую женщину?.. Ч думал Петер фон Peг, заставляя с
ебя лезть в гору. Его старенькая “тойота” сломалась в самый неподходящий
момент и вот теперь поди ж ты доберись до теплой постельки…
Ну хоть бы какая попутка! Ноги уже не сгибаются. Теряю автоматизм, а значит
, каждое движение превращается в тяжкий труд. Левая нога… Правая нога… Со
гнуть в колене, поднять, разогнуть, опустить… Или наоборот?
Черные купы деревьев по сторонам дороги, словно грозовые тучи, пытающиес
я поцеловать землю, черные груды кустов, будто наваленные по обочинам ку
чи каменного угля, Склон горы совершенно не виден. Может, и не существует о
н вовсе? И куда делась эта паршивка луна?! Когда надо, никогда нет под рукой!

У здешнего эскулапа доктора Проста прекрасный повар. Китаец из Ланчжоу.
А может, внук китайца из Ланчжоу. А может, и не китаец вовсе. Узкие глаза Ч э
то еще не все. Кухня-то скорее европейская, чем восточная. Хотя… Да ну к чер
ту! Словом, хороший повар. Иаков умеет окружить себя самым лучшим: прекрас
ная жена, уютный дом, цветущий сад, красивые и прочные вещи, гениальный пов
ар и даже… великолепные цесарки вперемежку с сочными кроликами. Или мы е
ли их строго по очереди?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93