Он нашел его по дороге на работу, и вместо того, чтобы отнести в милицию, принес к нам.
Рембо на месте не было, и дежурный направил парня ко мне. Так произошло наше знакомство. До этого я его всегда видел стоящим у входа в супермаркет, наблюдающим за посетителями.
—Тут какие-то бланки… — Он поставил кейс мне на стол.
—Ты про это?
Собственно, назвать бланками то, что находилось внутри, можно было лишь с большой натяжкой. В кейсе лежало несколько разлинованных листов бумаги с надписью на английском «Enclosure». Никакого интереса сами по себе они не представляли. Обращало на себя внимание лишь качество бумаги — импортный дорогой сорт, выглядевший белейшим.
— Ну… А что? — Для охранника найденный им кейс был лишь предлогом для знакомства с президентом Ассоциации.
— Тут только «приложения».
Тем не менее находка меня заинтересовала.
Кейс был дорогой, абсолютно новый. На металлической табличке сбоку замысловатой вязью была выгравирована аббревиатура с названием незнакомой российской фирмы, но мое внимание привлекло другое. Оба замка-шифратора на крышке были грубо взломаны…
—Где ты его нашел?
—На Болотниковской, недалеко от дома… — Охранник чувствовал себя стесненно в чуждой ему обстановке кабинета «Лайнса» с полной звукоизоляцией, исключавшей любые звуки из соседних помещений, где в это время могли проходить абсолютно конфиденциальные переговоры с клиентами.
—Когда?
—Я ехал на работу и увидел. Его бросили в мусорный контейнер. Мне показалось подозрительным…
—Мне тоже…
Я был уверен, что и Рембо, будь он сейчас у себя, заинтересовался бы кейсом и его владельцем.
Наше с ним общее ментовское прошлое да и настоящее тоже — учредителя и президента Ассоциации и ее первого детектива — позволяли многое предполагать почти безошибочно.
Я уже принял решение.
Частного и вообще сыщика кормят ноги. Ничего, что мусорный контейнер, куда был выброшен кейс, находился в другом конце города.
— Можешь отпроситься со службы?
Охранник просиял:
— Уже отпросился.
— Поехали, покажешь…
Путь был не ближний.
Мой спутник оказался немногословным, он старательно отвечал на вопросы, но не проявлял инициативы. Ответы его были скучноватыми, вымученными. Мешала стеснительность.
То, что он обратил внимание на кейс в мусорном ящике и вез его через всю Москву, чтобы показать Рембо, служило ему достаточной характеристикой. Я оставил попытки его разговорить.
— Вон тот дом, серый… — Охранник показал рукой. — Сразу за ним.
Мы въехали во двор, сплошь заставленный гаражами-коробками, с типовым зданием детского сада поодаль.
У ближайшего подъезда сидели несколько женщин. День был по-летнему теплый. Греясь на солнце, женщины не обращали на нас никакого внимания.
— Дальний мусорник. Ближе к детскому садику…
Мусоросборник оказался в конце двора, у кирпичной кладки — открытая металлическая полуплатформа, наполовину наполненная строительным мусором. Мы вышли из машины, подошли к невысокому борту. Вокруг высились высокие восемнадцатиэтажные корпуса.
Мы стояли на виду. За нами могли наблюдать из любого окна.
Тем не менее я взобрался на мусорку, попавшимся под руку сломанным черенком от лопаты принялся разгребать строительный сор. Мой спутник по другую сторону платформы занялся пустыми жестяными банками и пустыми коробками из-под колы.
Долго трудиться не пришлось.
Под куском сухой штукатурки мелькнули страницы. Я узнал бумагу. Это был все тот же писчебумажный шедевр, на котором были отпечатаны «Enclosure», увиденный мною в кейсе. Внизу под «приложениями» оказалось еще немало интересного. Кроме служебных писем на русском и английском, тут были еще проект договора с каким-то банком. По смыслу текста он составлялся неизвестным мне доселе Фондом Изучения Проблем Региональной Миграции…
Через минуту-другую между очередными коробками из-под бананов возник объемистый, в кожаных корках органайзер, а чуть ниже — придавленная доской чековая книжка одного из европейских банков на имя господина Арзамасцева…
Рембо разобрался с доставленными мною находками довольно быстро.
А заодно сделал весьма важное открытие. Внимательно осматривая кейс, он заметил, что в одном месте в крышке с внутренней стороны имеется хорошо укрытый тайник, его стенка управлялась небольшой металлической кнопкой. Рембо нажал ее — в скрытом кармане оказалось немало бумаг, в том числе довольно объемистая пластмассовая папка с машинописным тестом. В ней было страниц сорок…
Это была справка с анализом состояния деятельности некоего коммерческого банка. Название его было повсюду тщательно удалено вместе с другими существенными признаками, которые могли помочь идентифицировать банк и его вкладчиков. Все позиции в ней были пронумерованы — это значило, что к справке прилагалась дешифрирующая таблица…
Рембо обратил внимание на то, что справка была предварительно сканирована и формат ее изменен…
— Видимо, для того, чтобы скрыть источник информации… Кроме того, верхняя шапка и конец справки отсутствуют…
Это был документ деловой разведки.
Судя по цифрам, речь шла о солидном кредитном учреждении.
Вместе со справкой в тайнике находилось еще немало разных по содержанию документов. Мне бросилась в глаза вырезка из нью-йоркского номера газеты «Новое русское слово». Адвокатская компания некоего «адвоката Вильяма Голдберга, эсквайра…»
Среди прочего Рембо указал мне на незавершенный черновик записки на имя главы Экспертно-консультационного Совета при председателе Счетной Палаты Российской Федерации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87