Он хорошо узнал величественные храмы: Святую Премудрость Ц хотя ее свящ
еннослужители и патриарх, о котором говорили, что он скопец, повергали ег
о в ужас Ц храмы Святых Апостолов, Божественного Слова и Архангела Миха
ила, храм Святого Трифона на улице Сигонь и Святого Пантелеймона возле А
ргиропатрии, храм Святого Мамия, Богоматери Октогонской, Святой Параске
вы, всех Святителей, Приснодевы Ареобиндской в квартале Ареобинды. Затем
монастыри во имя Святого Каллистрата и Дексикрата, возле которых находи
лось убежище для старцев Ц Герокомион; монастыри Гиперагийский и Студи
онский, столь же прославленные, как и Святая Пречистая, непорочно паривш
ая над Влахерном, Ц обитель, которая во мнении богатых и знатных исповед
овала ересь, а в глазах православных, всех поклонявшихся иконам, Зеленых,
всех врагов власти была святой, средоточием добродетели.
Все это восставало в памяти Виглиницы, которая, раскинув на солнце волны
своих волос, все еще сидела на корточках под карнизом решетчатого окна, п
огрузившись в мечтанье. Облики Гараиви, Солибаса Ц победителя Голубых и
Сепеоса, стража ворот Карсийских, восставали в ее видениях. Она вспомина
ла, как они явились к ней, замыслив, чтобы брат ее овладел Империей, и она ст
ала им сестрою Базилевса: Гараиви с лицом свирепым и изборожденным; Соли
бас дородный, красный, с черной бородой, под которой наливалась кровью ко
жа; Сепеос тонкий, стройный, усатый, пылкий, безрассудный. Всех трех послал
к ней Гибреас, внушивший им заговор против Константина V. Все трое поклоня
лись иконам, жаждали одоления Зла Добром, стремились к воссоединению пле
мени эллинского со славянским и возрождению Империи Востока. С Гараиви в
месте был народ византийский, детски простодушный и верующий, мятежный и
справедливый. С Солибасом Зеленые Ц все Зеленые, торжествовавшие в лиц
е его в дни скачек. И, наконец, вместе с Сепеосом поднимутся, думалось им, ст
ражи Базилевса, войско Базилевса, Спафарии, в рядах которых он служил, Бук
келарии, Схоларии, Екскубиторы, Кандидаты Маглабиты, Миртаиты. Так утвер
ждал, по крайней мере, Сепеос, с решительной осанкой, с воинственными движ
ениями, столь нравившимися Виглинице. Иногда вместе обсуждали они свое т
рудное дело: Гараиви расхаживал по покою вытянув руки, сжав кулаки, грудь
вздымалась под заплатанной далматикой, а на лбу набатеянина, покрытом ск
уфьей Ц выступал пот. Сепеос клялся, что он проложит себе путь до самой ка
физмы и убьет Константина V на глазах сотни тысяч зрителей Ипподрома, пер
ед всем войском, которое будет рукоплескать поражению Зла. Менее словоох
отливый Солибас ограничивался обещанием убить многих Голубых тем таин
ственным оружием, о котором поведал Управде Гибреас и на которое молчали
во возлагали надежду многие, затем мечтал, как он возложит на себя новые с
еребряные венцы и как Зеленые понесут его на своих плечах. Что же до сана,
в который возведет их Управда, сделавшись Базилевсом, то они во взаимном
согласии решили вопрос этот так: Гараиви удовлетворялся степенью Велик
ого Друнгария, Сепеос желал быть Великим Кравчим, Солибас Ц великим Лог
офетом. Лодочник получал также командование над морским флотом, Спафари
и над сухопутным войском, а возница возводился в сан верховного блюстите
ля правосудия.
Гараиви начал показываться иногда с Управдой в Византии, народ которой н
е оставался безучастным к правнуку Юстиниана, покровительствуемому иг
уменом Святой Пречистой. Он водил его от Синегиона Ц ограды цирка, в кото
ром происходили бои диких зверей, находившегося между Влахерном и Воинс
ким полем, где у самого залива гетерии поднимали на щитах вновь провозгл
ашаемых Базилевсов Ц и до Золотых Врат, за Киклобионом; они спускались к
Пропонтиде, бывали во всех частях города, на рынках и главнейших улицах, и
он указывал на Управду торговцам рыбой и рисовальщикам, украшавшим руко
писи, башмачникам и портным, ткачам занавесей и эмалировщикам, мозаистам
и резчикам по перламутру и кораллам, указывал булочникам, мясникам, носи
льщикам, лодочникам, каретникам, ювелирам, оружейникам, корзинщикам, куз
нецам. Чтобы не будить подозрений, Сепеос и Солибас делали на улицах вид, ч
то не знают их. Когда Гараиви с Управдой проходили людной улицей, то где-н
ибудь неподалеку также показывался возница. Особенным взмахом руки, как
бы означавшим некий скрытый знак, он вдруг сзывал Зеленых, и те спешили к н
ему толпой. Голубые тогда спасались. Что же касается Спафария, то при виде
Управды, он шептал на ухо другим спафариям слова, после которых те оборач
ивались, усмехаясь, и крепче сжимали тогда руками меч, привешенный к чека
нной кольчуге, или оправляли чешуйчатый клибанион, железный щит, предназ
наченный служить им для защиты от врагов Константина V.
Виглиница любила брата и сознавала вместе с тем, что ее сильнее чем его пр
ельщает власть над Империей Востока, которой суждено возродиться через
Добро. Громче звучали в ушах ее трубные звуки, ярче предвкушала она появл
ение скачущих воинов, топчущих покорный народ. Облик ее был вполне мужес
твенным; мускулистое юное тело, пышущее здоровьем, хотя и склонное к полн
оте. Здоровье брата казалось наоборот, хрупким, вялая кровь текла в его жи
лах, в нем сквозило равнодушие к показной славе державного венца. И сравн
ивая с ним себя, она в самолюбовании возлагала на себя венец и с повелител
ьной осанкой, подобная Августе, выступала с Евангелием, писаным киноварь
ю. Брат ее будет, конечно, Базилевсом, а она лишь сестрою Базилевса, обрече
нной на уединение гинекея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20