И потом, он не принадлежит ей, напомнила себе Алекса. Она не может потерять то, чего никогда не имела. Кин напоминает проносящийся мимо ветер, теплый и сильный. Он прикоснулся к ней на короткое мгновение – и умчался дальше. Все навсегда кончено, сказала она себе. Отныне ей предстоит встречать брошенный в лицо вызов плечом к плечу с отцом и искать в жизни другого счастья.
Ее взгляд упал на Сайласа, и молодая женщина с отвращением фыркнула. Мужчины… что за бесполезные существа. Все они просто животные, горящие желанием поскорее удовлетворить свои аппетиты и стремящиеся сделать женщину несчастной. Что ж, она-то им не позволит этого – ни одному из них. Она в состоянии крепко стоять на собственных ногах. Ей не нужен мужчина, чтобы наполнить жизнь смыслом. В конце концов, любовь и желание – просто отдельный штат в огромном государстве разума, и она не намерена становиться постоянным гражданином этого штата. Вот, к примеру, Расс – каким он стал мрачным и надутым, расставшись со своей Рейчел. Или отец… он стал половиной бывшего себя, потому что потерял единственную любовь. Да, любовь – это проклятие, а у нее и так хватает неприятностей. Она будет сильной и независимой и пойдет собственным путем, ни от кого ничего не ожидая. В конце концов, ей тоже надо выжить, так же как и отцу, решила Алекса и устроилась удобнее на жестком сиденье. Она просто использовала Кина для удовлетворения своего любопытства. Обыкновенный ребяческий каприз, которому теперь пришел конец. Ей нетрудно будет забыть его. И у нее нет ни малейшего намерения даже вспоминать это лицо. И она не будет лелеять воспоминание об этой ночи, как думала сначала. Просто сочтет это дорогим уроком, который принесет ей в будущем определенную пользу. Мужчин надо избегать как чумы. Алекса подняла глаза к яркому солнцу, потом опустила их к горизонту, оставив позади Кина Родона и все связанные с ним воспоминания. А лошади и фургон медленно тащились на запад.
– У-ух, ч-черт! – прошипел Клинт сквозь стиснутые зубы. Кин помогал ему спуститься с седла. – Смотри, чё делаешь, парень. Эти старые кости ужо не такие гибкие, как прежде.
Кин подавил улыбку, обнял старого приятеля и направился с ним вместе к хижине. Клинт крепок, как гвозди, но любит временами сыграть на человеческой симпатии и сострадании, особенно когда ранен.
– Знал бы я, что ты собираешься рассыпаться по частям, нанял бы сиделку, чтобы баловала тебя и терпела твои капризы. – Голос Кина был полон иронии. Он метнул в Клинта саркастическую усмешку.
– Хотел бы, чтоб ты меня заранее оповестил-то, я б настоял на этом, – кисло пробрюзжал Клинт. – Ох, чуть не помер я, а ты-то еще и насмехаешься. Что, не слыхал никогда об уважении к старшим? – Клинт со свистом втянул воздух, поднимая ногу, чтобы влезть на ступеньки. – Проклятие, не тяни меня. Клянусь, ты нежный, как гризли!
– У меня маловато опыта по уходу за инвалидами, – огрызнулся Кин, но глаза его блестели весельем. – И хочу напомнить, что глупо кусать руку, кормящую тебя. А если будешь продолжать рычать и ворчать, то могу поддаться искушению и приложить тебя ухом о землю.
Клинт с отвращением фыркнул и повернул голову, чтобы взглянуть на свою сестру-сиделку, но тут же пожалел об этом. От резкого движения пронзительная боль резанула по всему телу. Да, после встречи с этой воровской компанией он чувствовал себя так, будто оказался на пути мчащегося табуна диких мустангов. При малейшем движении каждый мускул начинал горестные жалобы, которые переходили в утонченные пытки, если движение было достаточно быстрым.
– Только убедись, что это здоровое ухо, – потребовал Клинт, осторожно трогая одну сторону головы. – Левое еще малость нежное.
Посадив Клинта на койку, Кин одарил его теплой, сердечной улыбкой.
– Посидишь сам несколько минут, пока покормлю лошадей? Они, как и ты, небось обижаются, когда ими пренебрегают.
Клинт махнул рукой, прогоняя Кина.
– Ага, я попробую заспать эту жуткую боль. – Он закрыл глаза, потом приоткрыл один и посмотрел Кину вслед. – Но не очень-то мешкай, дружище. Может, мне захочется продиктовать завещание…
Кин грубовато расхохотался и оглянулся на Клинта.
– Никуда ты не собираешься, ни в ад, ни в рай, и чертовски точно знаешь это. Дьявол уже приходил за тобой пару лет назад, да в последний момент передумал. Сомневаюсь, что он успел поменять решение, да еще так скоро. Да и ангелы вряд ли спешат потереться об тебя крылышками.
– Проваливай, ты, чертов негодяй! – пробурчал Клинт, но в его голосе тоже слышалось скрытое веселье, которое лишний раз убедило Родона, что их болтовня – сейчас лучшее лекарство для старика. – Только мне и не хватало в моем тяжелом состоянии этих твоих возражений. Лежу себе на смертном одре, а ты знай себе перечишь умирающему…
Кин широко ухмыльнулся и, слегка насвистывая, пошел к деревьям. Но когда он подошел ближе и увидел лошадей, свист прервался. Кентавра не было. Лоб Кина прорезали глубокие сердитые морщины, глаза наполнились ледяной синевой. Так, Алекса пришла к нему и заявила, что не хочет ничего другого, как провести ночь удовольствий в его объятиях. А потом увела его гордость – его любимого жеребца! Будь проклята эта коварная девчонка! Ничего, как только она попадется ему в руки, он ей покажет, как воровать. Уж он ей наподдаст!
Он знал, что ей понравился Кентавр. Видно, настолько понравился, что она опустилась до конокрадства. Кин механически кормил и поил оставшихся лошадей и задумчиво хмурился. Может, Алекса думала, что он кинется за ней, чтобы вернуть Кентавра? Может, она хочет заманить его в ловушку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140