Казалось, его собрали из отштампованных деталей в стерильном цехе суперсовременного завода.
– Ханна? – Уолтер вытер ладони чистой тряпкой, висящей на поясе. – Рад снова видеть тебя. Я слышал, что ты вернулась.
Собственное самообладание изумило Ханну: каким-то чудом она сумела приглушить негодование и даже изобразила любезную улыбку.
– Привет, Уолтер, – отозвалась она. – Да, как видишь, я здесь.
– Вижу. – Уолтер повернул голову и позвал брата: – Торранс, иди сюда, поздоровайся с Ханной.
Из прачечной выглянул Торранс, лицо которого сразу осветилось улыбкой. В знак приветствия он потряс разводным ключом:
– Привет, Ханна! Добро пожаловать домой!
Братья Уиллис были близнецами, но различить их было проще простого, поскольку они представляли собой, выражаясь языком журналистов, диаметральные противоположности. Если Уолтера собрали в точном соответствии инструкциям на оборудованном компьютерами конвейере, то Торранса изготовили наспех в углу захламленного гаража.
Вместо того чтобы по примеру брата брить последние жидкие пряди волос, Торранс связывал их в растрепанный хвост на затылке и продевал его в отверстие бейсболки. Из-под рукава рубашки выглядывал змеиный хвост – татуировка, обвивающая руку. Комбинезон Торранса выглядел так, словно его в порядке эксперимента много лет подряд обливали смазкой, грязью и кетчупом. Чистотой блистали только инструменты на широком поясе.
– Изабель всегда говорила, что рано или поздно вы поладите. – Торранс повернулся к брату: – Говорила, верно?
– А как же! – согласился Уолтер. – Сотню раз, не меньше. Кажется, в последний раз, когда мы устанавливали новую стиральную машину.
Торранс кивнул:
– Как сейчас помню. – И он подмигнул Ханне и Рейфу. – Она твердила, что все в доме должно быть в полном порядке. Чтобы у вас не было лишних хлопот.
Уиллис снисходительно закивал:
– Ох уж эта Изабель! Такого романтика еще поискать! Ханна прищурилась:
– Так вы уже осмотрели водопровод?
– Водопровод? Ба, мы и забыли! Ты слышал, что говорит хозяйка? – напустился на брата Торранс. – Живо за работу!
– Конечно. – Уолтер кивнул, как автомат. – Бегу. Слушайте, не обращайте внимания на то, что болтают в городе. Рано или поздно все забудут о том, что случилось в ночь смерти Кэтлин Садлер, и о том, что Изабель завещала вам дом. Надо только потерпеть.
– Будем надеяться, – ответила Ханна.
Торранс хлопнул Рейфа по плечу:
– Вы оба должны знать: мы с братом всегда считали, что к смерти Кэтлин Садлер Рейф не причастен.
– Спасибо, – кивнул Рейф. Уолтер поджал губы.
– Мы с Торрансом подозревали, что ее прикончил какой-нибудь сексуальный маньяк из Сиэтла. Верно я говорю, Торранс?
Торранс энергично закивал:
– Вот-вот. На том мы и порешили. Но Йейтс нас не спрашивал.
– Йейтсу лишь бы поскорее закрыть дело, – поморщился Уолтер. – Ему оставалось всего ничего до пенсии. Меньше всего он хотел уходить в отставку с нераскрытым убийством. Зачем портить весь послужной список?
– С убийством? – Ханна перевела взгляд на Рейфа. Он сохранял загадочный вид. Она обратилась к Уолтеру: – Вы серьезно? Вы и вправду думаете, что Кэтлин убил сексуальный маньяк?
Братья переглянулись.
– И ничего в этом нет странного – мы кое-что видели, когда чинили у нее стиральную машину. Помнишь, Торранс?
Торранс снова закивал:
– Да, тут поневоле задумаешься.
– Что же вы нашли, когда работали у Кэтлин? – поинтересовался Рейф.
К изумлению Ханны, Уолтер залился густым румянцем.
– Такое развратное барахло… – неловко пробормотал он.
– Какое? – не отставал Рейф.
Его голос изменился, удивив Ханну, но глаза остались непроницаемыми. Торранс закатил глаза:
– Ну, знаете, такое белье все в кружевных финтифлюшках.
Ханна вспомнила про свой шелковый лифчик, ночью оставшийся на лестнице, встретилась взглядом с Рейфом и поняла, что он думает о том же самом.
– Что же странного в женском кружевном белье? – удивилась она.
– Просто вещички-то были немаленькие, – объяснил Торранс. – Не для женщины.
– Да уж, Кэтлин они были бы велики, – согласился Уолтер. – Помнится, она была худышкой.
– А еще мы видели нескромную ночную рубашку, тоже слишком большую для нее, – продолжал Торранс. – И блестящие туфли на шпильках громадного размера.
– Да, и еще видеокассеты! – подхватил Уолтер.
Ханна уставилась на него:
– И все это вы нашли у нее в стиральной машине?
– Не совсем, – признался Торранс. – В общем, мы осматривали машину и заметили, что шланг от сушилки давным-давно не прочищали.
– Беда с этими шлангами, – серьезно продолжал Уолтер. – Если забьются, то и до пожара недалеко. Вот мы и решили оказать услугу Кэтлин, закончили со стиральной машиной и занялись сушилкой. За ней мы и нашли громадное белье, кассеты и остальное.
– За сушилкой? – уточнил Рейф.
Торранс закивал.
– Кто-то отколол здоровенный кусок штукатурки и втиснул в дыру все барахло.
– Но мы сразу поняли, что оно не твое, Рейф, – поспешно заверил Уолтер.
– Как вы догадались? – усмехнулся Рейф. – Не мой размер?
Торранс покатился со смеху.
– Все знали, что тем летом ты часто встречался с Кэтлин. Но ты не похож на свистита… или транзистора… или как их там…
– Трансвеститы, – поправил Рейф.
– Точно! Ты не из таких, – заявил Торранс.
– Насчет моих вкусов вы не ошиблись. Я консерватор.
Торранс перестал смеяться.
– После смерти Кэтлин мы с Уолтером сразу вспомнили про находку. Потому и решили, что ее убил какой-то маньяк.
– Из Сиэтла, – добавил Уолтер.
– А почему из Сиэтла? – поинтересовалась Ханна. Торранс фыркнул:
– В Портленде до такого еще не докатились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77