Дарсия задумалась.
— Я вспоминаю один прием в нашем поместье. Кажется, это было по случаю скачек. Как мне помнится, большинство из присутствующих были друзья отца, увлекавшиеся лошадьми.
Говоря это, она мысленно перенеслась в тот осенний вечер. Было уже около десяти, и гувернантка уложила ее спать. Но Дарсия не засыпала, поскольку отец еще не пришел, как обычно, чтобы поцеловать ее и пожелать доброй ночи. Сначала она ждала, но потом, подумав, что он забыл о ней, решила сама поискать его. Она выскользнула из кровати, накинула халатик из белого сатина, украшенный кружевными оборочками, и на цыпочках, чтобы никто не услышал, спустилась вниз. Достигнув Большого зала, она убедилась, что дамы уже удалились из столовой, так как их голоса доносились из гостиной. Это означало, что джентльмены скорее всего продолжают пить свой портвейн в столовой, и Дарсия побежала туда по длинному широкому коридору, со стен которого на нее смотрели многочисленные предки. Приоткрыв дверь в великолепную столовую, она, как и предполагала, увидела отца, сидевшего во главе стола в окружении своих друзей.
Дарсия помнила, что они смеялись над какой-то шуткой. Улыбающийся отец был так красив, что она почувствовала, как любовь к нему теплой волной охватывает все ее существо.
Она сделала несколько шагов, и тут отец заметил ее.
— Дарсия! — с удивлением воскликнул он. Она подбежала к нему.
— Вы все не приходили поцеловать меня, папа, — проговорила девочка, — поэтому я пришла сама.
— Прости меня, дорогая. Я очень виноват перед тобой, но больше этого не повторится.
С этими словами он поднял ее и посадил себе на колени. Один из джентльменов за столом пошутил:
— Роули, ваших поцелуев жаждут все женщины независимо от возраста.
На что лорд Роули ответил:
— Пройдет немного лет, и моей дочери не придется ходить за поцелуями ни ко мне, ни к любому другому мужчине. Они сами будут искать ее общества.
— В этом вы правы. Она обещает стать настоящей красавицей.
— Ты слышала, Дарсия? — повернулся лорд Роули к дочери. — Эти джентльмены говорят, что ты станешь красавицей, когда вырастешь. Но запомни, что такие комплименты редко расточаются бескорыстно.
— Одумайтесь! — воскликнул один из сидящих за столом мужчин. — Вы превратите ребенка в циника. Не лишайте ее иллюзий хотя бы до тех пор, пока она не достигнет нашего возраста.
— Будет лучше, если она научится здраво рассуждать и верно оценивать достоинства как мужчин, так и лошадей, — ответил лорд Роули.
Дарсия, увлекшаяся игрой пламени свечей в золотых украшениях на столе, при этих словах встрепенулась.
— Сэм говорит, что я хорошо разбираюсь в лошадях, совсем как вы, папа, — сказала она. — Но зачем мне оценивать мужчин?
Все засмеялись, и Дарсия пришла в замешательство, поскольку не могла понять, смеются они над ней или над тем, что она сказала. И тут она заметила, что среди взрослых за столом сидит юноша. Она была уверена, что никогда раньше он не приходил в гости к отцу. Ей было интересно узнать, кто это. Он очень понравился ей тем, что не смеялся вместе с остальными, а смотрел на нее серьезно и внимательно.
— Думаю, что тебе уже пора спать, моя дорогая, — сказал отец. — Вот мой поцелуй. Уверен, что все эти джентльмены тоже не отказались бы поцеловать тебя, но я предлагаю тебе просто вежливо всем поклониться и бежать наверх, пока тебя не хватились.
Говоря это, он наклонился и поцеловал ее в щеку. Дарсия обвила шею отца руками, крепко прижалась к нему и тоже поцеловала. Затем лорд Роули спустил ее с колен и поставил рядом с собой. Она поклонилась, как он ей велел, и застенчиво произнесла:
— Спокойной… ночи…
— Спокойной ночи, — отозвались несколько человек.
А один из гостей добавил:
— Оставьте за мной несколько танцев на вашем первом балу.
Дарсия почувствовала, что он не ждет ответа на эти слова, и, бросив на отца прощальный взгляд, повернулась, чтобы уйти. Юноша, на которого она обратила внимание, встал и подошел, чтобы открыть ей дверь. Дарсия посмотрела на него и улыбнулась:
— Благодарю вас.
— Доброй ночи и приятных сновидений, — пожелал он на прощание.
Дарсия думала о нем весь следующий день, но ей не пришлось спрашивать, кто он. На конюшне она услышала разговор отца с конюхом, и что-то подсказало ей, что они говорят именно об этом юноше.
— Мальчишка графа Керкхэмптона великолепно управляется с лошадьми. Немногие в его возрасте на это способны, — говорил лорд Роули Сэму.
Сэм служил у отца уже очень давно. Именно он научил Дарсию ездить верхом, причем едва ли не раньше, чем она начала ходить.
— Я тут много чего слышал о нем, милорд, — отвечал Сэм, — но только когда я увидел его на скачках, поверил, что это не выдумки.
— Да, преувеличения здесь нет, — подтвердил лорд Роули. — Я бы гордился сыном, который так же брал бы барьеры.
Нотка горечи прозвучала в его голосе, и Дарсия почувствовала, что, несмотря на всю любовь к ней, отец часто жалеет, что она не родилась мальчиком.
— Я научусь так ездить верхом, что ты сможешь гордиться мною, — заявила она.
Отец засмеялся, поднял ее на руки и посадил в седло.
— Я всегда горжусь своей дочкой. Нам с тобой незачем кому-то завидовать.
Шли годы, и Дарсия все чаще слышала, как отец и его друзья обсуждают поразительные достижения сына графа Керкхэмптона.
В другой раз возможность увидеть его представилась ей однажды вечером в Лондоне. По смущенному выражению лица гувернантки, по тому, как та находила любой предлог, чтобы не отвечать прямо на вопросы девочки, Дарсия догадалась, что это была одна из тех вечеринок, что создали дурную славу ее отцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41