— Но, если все зло вдруг исчезнет, мне кажется, в этом мире станет скучно жить. Не с кем будет спорить, не с чем бороться…— Вы боретесь со мной?— И не думаю! — воскликнула Мелисса. — Я просто кладу к ногам вашей светлости почтительную просьбу и молю о справедливости и милосердии.Наступило молчание.— Вы показали мне новую сторону дела, — заметил наконец герцог. — Благодаря вам я получил пищу к размышлениям.— Вы подумаете о моих словах? — спросила Мелисса.— Боюсь, что не смогу об этом не думать, — ответил герцог. — Однако я все же не намерен отправлять племянницу в Индию с человеком без денег, без имени, без всяких достоинств, коими должен обладать претендент на ее руку.Мелисса застыла, словно громом пораженная. Значит, все напрасно?— Вы снова о деньгах! — воскликнула она наконец. — Черил богата, Чарльз беден! Что ж, испытайте его чувства! Лишите Черил наследства и посмотрите, что станется с их любовью лет через пятьдесят! Надеюсь, такого срока вам довольно?Она с вызовом уставилась на него, но тут же испугалась своей смелости.— Простите, ваша светлость, — поспешно добавила она. — Мне не следовало так разговаривать с вами. Но это беспокойство о деньгах так нелепо и неуместно, когда речь идет о любви! Я знаю Чарльза. Он любит Черил всем сердцем и, если бы она была бедна, любил бы ничуть не меньше. Он не раз сожалел о том, что деньги ставят между ними преграду. И Черил любила бы Чарльза, будь он даже нищим, просящим подаяния!Мелисса глубоко вздохнула.— Но что толку говорить с вами о любви? Разве вы когда-нибудь любили?Герцог молчал, и Мелисса подумала, что он не станет отвечать на такой неуместный вопрос. Но он все-таки ответил.— Да, было однажды, много лет назад. Тогда-то я и узнал цену восторгам поэтов! Блаженство, слияние душ, обретение идеала — все это существует только в их горячечных мечтах.А в жизни любовь — лишь физическое влечение к существу другого пола.— Я не думала, что вы такое пережили, — мягко ответила Мелисса. — Но без любви нельзя стать счастливым.Герцог поднял голову и внимательно взглянул на нее. Мелисса продолжала:— Вы говорите, что любили однажды и были разочарованы. Но счастливы ли вы? Не знаю. У вас есть все — дворец, титул, несметные богатства. Но скажите откровенно: можете ли вы поклясться всем, что для вас священно, что вы счастливы? Счастливы так, как может быть счастлив влюбленный и любимый?Мелисса сама ужаснулась своему дерзкому вопросу. Ей казалось, что герцог сейчас испепелит ее взглядом или сотрет в порошок презрительной насмешкой. Но он не рассердился.— Мисс Уэлдон, а почему вам кажется, что я несчастлив?— Счастливые люди иначе выглядят и по-иному себя ведут, — тихо ответила Мелисса. — Они открыты, веселы, щедры на шутку и доброе слово. В них нет цинизма. От них не веет могильным холодом. Простите мне, ваша светлость, я знаю, что мои слова непростительно дерзки, — но я хочу, чтобы вы поняли, что отвергаете с таким презрением!— Вы, помнится, совсем недавно отрекомендовались трусихой, — заметил герцог после долгого молчания.— Я и сейчас боюсь вашего гнева, — ответила Мелисса. — Боюсь не за себя — я ведь могу хоть сегодня уехать, — а за Черил.Герцог молчал. Мелисса, понимая, что разговор окончен, поднялась с кресла.— Кажется, я наговорила много лишнего, — произнесла она. — Простите, если можете, мой глупый язык, и пусть предубеждение против меня не распространяется на бедного Чарльза!— Так вы хотите, чтобы я взвесил все как следует еще раз? — спросил герцог.— Без гнева и пристрастия, — напомнила Мелисса.Герцог медленно поднялся на ноги. Мелиссе пришлось поднять голову, чтобы взглянуть ему в лицо.— Передайте своей подруге, мисс Уэлдон, — медленно заговорил он, — что я приму этого молодого человека и буду судить о нем беспристрастно, учитывая ваш лестный отзыв.— Вы хотите… — не веря в удачу, выдохнула Мелисса. — Хотите сказать…Я хочу сказать ровно то, что сказал. Я ничего не обещаю. Просто хочу посмотреть на человека, который удостоился горячей защиты столь красноречивого адвоката.— Спасибо вам! — воскликнула Мелисса. — Не знаю, как мне благодарить вас! — Поколебавшись, она добавила: — Вы простите мне мой дерзкий язык?— Сегодня я узнал много нового, — с улыбкой ответил герцог. — Точнее сказать, ничего подобного я не испытывал уже много лет.Мелисса удивленно взглянула на герцога, не понимая, что означают его слова.— Передайте племяннице, что вашим мастерством восхитился бы даже лорд Верховный судья, — добавил герцог.Мелисса снова застыла от удивления — до сих пор ей казалось, что герцог не способен на добрую шутку.— Можно ли нам сегодня поужинать вместе с вашей светлостью? — спросила она.— Буду ждать, — ответил герцог.Мелисса присела в глубоком реверансе и направилась к выходу. Она чувствовала, что герцог не спускает с нее глаз, и от этого ей почему-то было очень неловко. Выйдя за дверь, она вздохнула с облегчением и со всех ног бросилась в спальню, чтобы поскорее принести Черил радостную весть.Наступил час ужина, и Мелисса, и Черил спустились в столовую. Черил робко улыбалась: глаза ее были красны от недавних слез. Хозяин дома, невозмутимый, как всегда, ждал их за столом.За ужином герцог был, против обыкновения, любезен. Он не касался больной темы, но непринужденно говорил о многом другом: рассказывал о ежегодном празднике в Мелчестере, обещал назавтра показать Черил поместье.— За последние годы поместье сильно изменилось, — говорил он. — При моем отце все было так же, как и много лет назад. Но я решил, что пора идти в ногу со временем: ввел новые культуры, обучил арендаторов последним способам ведения хозяйства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46