— Ну тебя, Генри! — отмахивались горничные. — Крыльев у тебя нет, да и вряд ли когда будут!— Э! Вы и не представляете, каких делов я могу наворотить со своим луком и стрелами! — важно заявлял Генри. г Со смехом он принимался гоняться за ними по дальним коридорам Хеллингтон-Хауса, пока дворецкому или управляющему не удавалось их утихомирить.И вот Генри выпрыгнул из фаэтона и направился обратно, в сторону Шеппердз-Маркет.Подобно иным слугам, он восхищался своим хозяином не только из-за его внешности, но и оттого — , что его светлость был порядочным человеком и работать на него означало занимать завидное положение.Граф понятия не имел, что каждый его слуга предпочитал работать на холостяка.Большинство из них считали, что, если бы их хозяин был женат, жизнь стала бы куда более тяжкой, трудной и менее свободной.Граф требовал наилучшего исполнения работы, но при этом никогда не был мелочным или жадным.Среди слуг не было такого, кто бы не сетовал на то, что, вздумай хозяин обзавестись семьей, его сварливая или, того хуже, скупая жена положила бы конец их безмятежной жизни.В одном Генри был уверен — его хозяину не взбрело бы в голову искать себе жену в Шеппердз-Маркет, а стало быть, он собирался предложить девушке в сером какое-то место среди прислуги.Работники конюшен некоторое время назад заключали пари о том, как скоро место очередной дамы сердца графа будет заполнено новой пассией.«Пусть у нее будет шанс!»— подумал Генри.
Было шесть часов вечера, когда покой графа, читавшего газету, нарушил дворецкий, сообщивший, что Генри просит уделить ему время.— Проводите его ко мне! — распорядился граф.Генри вошел в комнату с такой широкой улыбкой на лице, что графу стало понятно без слов: его миссия удалась на славу.Грум был худосочен и невысок ростом, из-за чего казался куда младше своих лет, но, как было известно графу, его опыт обращения с лошадьми был колоссален.Кроме того, он был безукоризненно честен, однако не без авантюрной жилки, что было не чуждо и самому графу.Он отложил «Морнинг пост»в сторону.— Ну, Генри?— Я все разузнал о ней, милорд! Она живет в маленьком домишке, номер восемьдесят два.— Одна?— Нет, милорд. С ней живет ее матушка, которая, как все уверяют, уже давно больна. К ней постоянно ходит доктор. А женщина, что была с ней, — служанка. Зовут ее Анна.Говорят, она настоящий лев, когда дело доходит до покупок Всегда ухватит лучшие куски — как бы мало ни брала.Граф улыбнулся.Он понял, что Генри производил свою разведку по мясницким лавкам, которых в Шеппердз-Маркет было достаточно.— Что-нибудь еще, Генри? — поинтересовался он.— О молодой леди все отзываются хорошо, милорд. Говорят, пришлось ей тяжкое время пережить, покуда работу на Бонд-стрит не нашла. С тех пор довольствуется своим куском хлеба и, как я слыхал, не ждет иных милостей.Граф узнал все, что ему требовалось.— Спасибо, Генри.— Рад стараться, милорд! — насмешливо откликнулся Генри.И с дерзкой улыбкой вышел из комнаты.Граф, не терпевший фамильярности в отношениях с прислугой, был куда более снисходителен, когда дело касалось Генри.Возможно, дело было в невысоком росте Генри. К тому же он был не только полезен, но и надежен, а это, как убедился граф на полях сражений, было куда более нужным качеством, чем великосветские манеры.Стараясь не погонять себя, граф поднялся на ноги и, выйдя в холл, взял из рук слуги шляпу и трость.— Запрягать экипаж, милорд? — обратился к нему один из слуг.— Нет, я пройдусь пешком, — ответил граф.Он вышел из дома. От южного края Беркли-сквер было рукой подать до Шеппердз-Маркет, и граф так или иначе собирался пройти туда пешком.Несмотря на поздний час, мелкие лавки были еще открыты в расчете на покупателей, возвращавшихся с работы.Их владельцы не думали брать пример с крупных магазинов, работавших в строго определенные часы, и устанавливали свои собственные порядки.Хозяева лавок были людьми дружелюбными и большей частью знали друг друга, как это бывает в маленьких деревушках, подобно которым Шеппердз-Маркет и оставался веками.Графу не составило труда отыскать среди крохотных домишек нужный ему восемьдесят второй, который, как ему показалось, в основном населял ремесленный люд.Подойдя ближе, он с удовлетворением отметил царящую в доме чистоту — опрятные занавески украшали окна с вымытыми стеклами, а старинные ручки, с помощью которых стучали в двери, были отполированы до зеркального блеска.Граф взялся за ручку и постучал.Вскоре послышались шаги и дверь отворилась.Пожилая женщина, одетая, как положено солидной служанке, которая, как уже было известно графу, состояла при Тэлии, воззрилась на него с нескрываемой враждебностью.— Я хочу видеть мисс Карвер, — требовательно заявил граф.— Мисс Карвер нет дома, милорд.По интонации женщины граф догадался, что Тэлия рассказала о нем служанке, видевшей, как он разговаривал с ней на улице.— Боюсь, это не правда.— Мисс Карвер не принимает, милорд.В голосе женщины слышалась уже открытая неприязнь, на тот случай, если до графа еще не дошло, что означают слова «ее нет дома».— Думаю, меня она примет, — упрямо произнес граф.С этими словами граф шагнул вперед, и, поскольку ростом он не был мал, Анна машинально отступила.На какой-то момент она замешкалась. Затем, словно испугавшись своего грубого обращения со столь высокородным гостем, она отворила дверь комнатки, находившейся слева в коридоре, и сказала:— Пусть ваша светлость подождет здесь.Граф вошел в маленькую гостиную. Комната была обставлена со вкусом, хотя в ней и не находилось ни одной ценной вещи. Однако в глаза бросался заваленный бумагами стол, и граф подумал, что Тэлия, должно быть, привыкла делать эскизы шляпок, прежде чем приступать к их искусной отделке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43