невозможно. Изощрялись методы пыток, и ручейки золота продолжали литься в социалистическую казну.
В завещании-инструкции, оставленной Лениным родным органам ГПУ, помнится, в разделе «Тайные враги советского режима» в пунктах 4 и 5 значились: все бывшие купцы, владельцы магазинов и лавок; все бывшие владельцы промышленных предприятий и мастерских; все бывшие землевладельцы, крупные арендаторы, богатые крестьяне. С этими категориями подданных социалистического государства разбирались примерно такими же методами, что и с «нэпманами», только лекции по политэкономии социализма им не читали. На уверения, что «у меня, мол, все отобрали еще 1918 году», посмеивались: «Так уж все отобрали? А если подумать? Вспомните-ка, чего где спрятали, закопали, замуровали? Не помните? Вспомните! Время есть». Вспоминали и гибли.
Держались до конца — тоже гибли. Ибо на гибель они были обречены, а если что при этом еще и государству сдавали, то это было просто прекрасно. Хуже было другое.
Не было никакого контроля над огромной армией следователей и дознавателей из ГПУ, и сколько при этих операциях прилипало к их рукам, оставалось неизвестным. Это нервировало руководство, но поскольку весь личный состав ГПУ и раннего НКВД было решено, от греха подальше, перемолоть в их же собственных жерновах, то тех, кто вел подобные дела с «нэпманами» и разными бывшими, проводила через особое следствие. «Вы вот вели дело Сабашникова. Сколько он в результате сдал золота и валюты? А может, сдал больше? Вспоминай, гад!». И дуло нагана между глаз (иногда уже выбитых).
Вспоминали все точно. Методика была эффективной и не зря постоянно оттачивалась с 1917 года.
А сколько романтики в этом было! Вспомнить хотя бы дело с царскими драгоценностями. То, что привез Юровский из Екатеринбурга в Москву, было каплей в море. Оказалось, что император, еще будучи в Тобольске, через преданного ему начальника конвоя полковника Кобылянского переправил на волю несколько десятков запаянных в шестилитровые металлические банки из-под французского оливкового масла несметные сокровища, собранные семьей Романовых за 300 лет правления Русью и Империей Российской. Полковника Кобылянского выкрали с территории Китая (позднее стали врать, что его нашли в каком-то сибирском леспромхозе, где бывший полковник работал то ли бухгалтером, то ли сторожем). И закрутилось дело. С лихими погонями по сибирским перепуткам, с перестрелками на заброшенных таежных хуторах, с арестами от Москвы до самых до окраин. С орденами боевого Красного Знамени и пулями в затылок. Самого полковника запытали до смерти, но нашли всего пять банок из-под французского оливкового масла, а было их 37. Остальные ищут до сих пор. Эта романтическая охота на золото, меняя формы, продолжалась годами и дожила до наших дней. Даже сегодня при любом обыске, скажем, в поисках самогонного аппарата, не говоря уже о каких-либо более серьезных причинах (а причину можно найти всегда), власти прежде всего предлагают дрожащему от страха «совку» «добровольно сдать золото, бриллианты и оружие», поясняя, что добровольная сдача смягчит вину но не освободит от уголовной ответственности. Начиная с первых декретов СНК, подтвержденных многими последующими, гражданину соцдержавы под страхом смерти запрещалось владеть золотом и прочими драгметаллами в слитках (причем к слиткам приравнивались золотые монеты любой чеканки, ордена из драгметаллов любой страны и любого времени и изделия, представляющие «культурно-историческую ценность» (по усмотрению властей), а равно бриллиантами россыпью и в изделиях с камнями весом более пяти карат.

А золото эмира бухарского? А хана хивинского?
Золото Бакинского банка? Золото мусавитов? Алмазы хана Нахичеванского? Да и всего не перечесть. До многого Ленин не успел дотянуться, до чего дотянулся Сталин. Годы следствия, таинственные убийства свидетелей и следователей, целые вырезанные села, аулы и кишлаки, применение боевых газов с самолетов над ущельями в попытке остановить таинственные караваны, идущие неизвестно куда, и таинственное исчезновение сотен верблюдов и людей из этих ущелий, где они, по всем законам природы, должны были лежать мертвыми.
Золото, вывезенное из Испании. Захваченное в Прибалтике и Бессарабии, смелые планы захвата всего европейского золота в планируемом походе в Европу. Тысячи секретных папок, десятки тысяч сводок, отчетов, разработок, проектов. Боевые ордена и безымянные могилы, спецпайки и лагерная баланда, тигриные глаза Сталина и подземные тюрьмы Тегерана. Сотни сюжетов для самых захватывающих романов и кинофильмов…
Однако глобальные планы товарища Сталина, разумеется, никак не могли быть обеспечены материально с помощью подобных детективно красивых, но, к сожалению, кустарных и непрогнозируемых методов. Действительно, гоняясь за золотом эмира бухарского по горным кишлакам, никто не мог предсказать, каков будет результат. Найдут ли в какой-нибудь сакле три-четыре золотых персидских динара или весь отряд погибнет, загнанный в ловушку лабиринтами горных троп и уничтоженный там свирепыми духами черных ущелий?
Планы товарища Сталина не могли зависеть от подобных событий, как и от того — пожелает ли полковник Кобылянский помочь следствию, либо захочет умереть молча. И они от всего этого, естественно, не зависели.
В старые времена Россия намывала на сибирских приисках примерно 30 тонн золота в год. Старые прииски, благодаря многолетней эксплуатации, были почти полностью вымыты, а годы лихолетья привели эти прииски в состояние полного запустения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133