Ц Кто говорит?
Ц Максимилиан Колер Ц физик, изучающий элементарные частицы.
Ц Кто? Ц изумился Лэнгдон. Ц А вы уверены, что вам нужен именно я?
Ц Уверен. Вы профессор Гарвардского университета, специализируетесь в
области религиозной символики. Написали три книги и...
Ц А вы знаете, который час? Ц возмущенно перебил его Лэнгдон.
Ц Прошу меня извинить. Мне необходимо вам кое-что показать. По телефону
объяснить не могу.
Из груди Лэнгдона вырвался стон. Еще один... Такое уже бывало не раз. Неизбе
жное зло Ц звонки от свихнувшихся фанатиков, требующих, чтобы он толков
ал знамения, которые явил им сам Господь. Только в прошлом месяце какая-то
стриптизерша из Оклахомы обещала Лэнгдону секс, которого он в жизни еще
не имел, за то, чтобы он прилетел к ней в гости и подтвердил подлинность от
печатка креста, чудесным образом появившегося на ее простынях. Плащаниц
а из Талсы, посмеялся тогда Лэнгдон.
Ц Как вы узнали номер моего телефона? Ц Несмотря на ранний час, Лэнгдон
пытался говорить вежливо.
Ц Во Всемирной паутине. На сайте о ваших книгах.
Лэнгдон недоуменно сдвинул брови. Он был абсолютно уверен, что на этом са
йте не указан номер его домашнего телефона. Его собеседник явно лжет.
Ц Мне необходимо вас видеть, Ц настаивал тот. Ц Я вам хорошо заплачу.
Вот теперь Лэнгдон разозлился по-настоящему.
Ц Простите, однако я действительно...
Ц Если не станете тратить время на пререкания, то сможете быть у меня к...

Ц И с места не тронусь! Пять часов утра! Ц Лэнгдон бросил трубку и, рухнув
в постель, закрыл глаза и попытался заснуть.
Бесполезно. Память все подсовывала увиденную в кошмарном сне картину. По
ворочавшись на сбитых простынях, он нехотя влез в халат и спустился вниз.


* * *

Роберт Лэнгдон босиком бродил по своему пустому викторианскому дому в М
ассачусетсе, бережно сжимая в ладонях дымящуюся кружку с неизменным сна
добьем от бессонницы Ц волшебным напитком «Нестле». Апрельская луна ли
ла через окна призрачный свет, который затейливыми пятнами играл на вост
очных коврах. Коллеги Лэнгдона постоянно подтрунивали над тем, что его ж
илище больше смахивает на антропологический музей, нежели на домашний о
чаг. Полки в комнатах заставлены занятными вещицами со всего мира. Жутко
ватая маска из Ганы, золотой крест из Испании, фигурка облаченного в туни
ку божества из Эгеи, символ неувядаемой силы юного воина с Борнео.
Лэнгдон, присев на окованный медью сундук из Бомбея, наслаждался живител
ьным теплом ароматного шоколада. Боковым зрением он видел в оконном стек
ле свое отражение. Искореженное, бледное... настоящее привидение. К тому же
стареющее привидение, подумал он, Ц беспощадное напоминание о том, что е
го по-прежнему молодая душа заключена в бренную оболочку.
Хотя сорокапятилетний Лэнгдон и не был красив в классическом понимании
этого слова, у него, как выражались его сотрудницы, была внешность «эруди
та»: седые пряди в густых каштановых волосах, пытливые проницательные го
лубые глаза, обворожительно сочный низкий голос, уверенная беззаботная
улыбка спортсмена из университетской команды. Занимавшийся прыжками в
воду в школе и колледже, Лэнгдон сохранил телосложение пловца Ц шесть ф
утов тренированных мышц. Он тщательно поддерживал физическую форму, еже
дневно по пятьдесят раз покрывая дорожку в университетском бассейне.
Друзья Лэнгдона всегда считали его некой загадкой, человеком, заблудивш
имся где-то между столетиями. В выходные его можно было увидеть в окружен
ии студентов, когда он, примостившись в вытертых джинсах прямо на каком-н
ибудь камне, обсуждал с ними головоломные вопросы компьютерной графики
или не менее сложные проблемы истории религии. Однако он выглядел столь
же естественно, когда в твидовом пиджаке от Харриса читал лекцию на откр
ытии какой-нибудь музейной выставки, где его весьма охотно фотографиров
али для элитарных иллюстрированных журналов.
Хотя как преподаватель Лэнгдон и был приверженцем строгих правил и жест
кой дисциплины, он первым среди профессуры ввел в практику то, что сам наз
ывал «забытым искусством доброй невинной забавы». Он с заразительным фа
натизмом исповедовал и проповедовал внедрение в учебный процесс необх
одимых для восстановления способности к умственной деятельности развл
ечений, чем заслужил братское отношение со стороны студентов. Они прозва
ли его Дельфином, имея в виду и его легкий дружелюбный характер, и легенда
рную способность во время игры в водное поло внезапно глубоко нырнуть и
с помощью хитрых маневров чуть ли не у самого дна бассейна оставить в дур
аках всю команду противника.
Лэнгдон одиноко сидел в пустом доме, уставившись в темноту невидящим взг
лядом. Вдруг тишину вновь разорвал звонок, на этот раз факса. Разозлиться
как следует сил у него не хватило, и он лишь хохотнул, устало и совсем не ве
село.
«Ох уж эти мне Божьи твари! Ц подумал он. Ц Вот уже две тысячи лет ждут св
оего мессию и все никак не уймутся».
Он отнес пустую кружку на кухню и неторопливо прошлепал босыми ступнями
в обшитый дубовыми панелями кабинет. На поддоне факса лежал лист бумаги.
С горестным вздохом он взял его в руки, и в тот же миг на него стремительно
накатил приступ тошноты.
Ученый не мог оторвать взгляда от изображения трупа. Шея у совершенно об
наженного человека была свернута так, что виден был только затылок. На гр
уди чернел страшный ожог. Кто-то заклеймил свою жертву... выжег одно-единс
твенное слово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30