а где-то высоко-высоко заливался победным потом пилот,
разворачиваясь для возвращения на базу и уносясь отсюда со скоростью, об
гоняющей рев собственного двигателя, и слипался вжатый сам в себя плутон
иевый детонатор… А сверху продолжали напирать.
Хадас Кьюм сделал поворот кругом. Наверное, тогда здесь было бы некуда ст
упить; потом, когда трупы сгнили, стало свободнее. Он наклонился и взял в р
уки прах. Тихо и ровно, как в древних песочных часах, мельчайшие частицы те
кли между пальцами. Он зажмурился и на мгновение пошатнулся, ощутив виде
ние наяву.
Он стал торопливо выбираться вверх. Только сила тяжести и присыпанные ос
колками костей ступеньки мешали ему, но он все равно сбил дыхание. Его аль
пинизм сопровождали хлопки-выстрелы лопающихся костей. Где-то ближе к в
ыходу он грохнулся на четвереньки и чуть Не скатился, попав ногой в чью-то
затылочную крышку. Он замер и взял себя в руки: все здесь случилось очень
давно, так давно, что его это не касается, «о тем не менее было интересно: кт
о их не пустил туда и было ли там спасение? Глядя с его наблюдательного пун
кта, вознесенного во времени над их древними бедами, спасения у них не был
о. Возможно, давным-давно ту таинственную райскую дверь внизу с обратной
стороны подпирают такие же скелеты.
Выбравшись на свет божий, он не испытал облегчения. Его измотанное тело х
отело тут же упасть, но он не дал ему этого шанса, он уходил от этих старых к
ошмаров, от краснеющего датчика радиоактивности, от неведомого мертвог
о города, от прикосновения к познанной неизвестности к новой неведомой с
удьбе. У него не было шансов, и только внутренняя потребность была ему ком
пасом, а напирать на него было некому.
Все, у него больше не было надежды. В костюме кончался ресурс, он прикончил
почти весь воздух, а фильтр уже и так был переполнен радиоактивной гадос
тью, ноги отказывались идти, похоже, он их натер, скафандр явно не предназн
ачался для длительных пешеходных прогулок, ну, а главное, он так и не вышел
в более или менее чистое от ионизационного атмосферного слоя место и не
получил ответа на свои импульсные обращения к звездам. Он больше не наде
ялся на помощь. Нужно было взглянуть правде в лицо: его никто не спасет, на
своей практике он не помнил случая, чтобы сбитых пилотов спасали, правда,
и не сбивали их при нем. У него был еще некоторый запас продовольствия и во
ды, но его можно было оплеушить в один присест. Это было все. Однако он знал,
что не зря совершил это путешествие. Он не добился цели, да ее и не было, но з
ато он узнал ответы на загадки, которые еще не зародились в голове. Они пор
одили следующие вопросы, но без этого путешествия они бы не возникли. Моз
г получил работу, далеко уходящую от насущных проблем. Это было очень здо
рово, но времени на их решение у него не было. Он присел возле скалообразно
го выступа и снова взглянул на индикаторы. Итак, он продержался две ночи и
один день Ц только не короткие земные, а долгие местные, но этот медленно
наступающий второй день он скорее всего не переживет. Через несколько ча
сов он будет дышать местным, несколько разбавленным нуклидами воздухом,
но их долгосрочное накапливаемое влияние будет не так страшно, самым стр
ашным окажется сухость этой пепловой пустыни и еще ее холод. Холод обычн
о ассоциируется со льдом и снегом, однако здесь был другой случай. Хадас К
ьюм не заметил, как среди этих невеселых размышлений задремал.
Проснулся он внезапно. Хотя веки не желали приподниматься, он все же глян
ул на часы. Он четко помнил время, когда присел: прошло двадцать пять минут
. Можно было позволить себе поспать еще, тем более что при этом тратилось м
еньше кислорода, однако что-то не на шутку взволновало организм. Пилот не
которое время соображал, лениво шевеля извилинами, и вдруг понял. Ему сра
зу стало не до сна. Он вскочил. Сквозь привычный шелест окружающего возду
ха он явственно слышал равномерный лязг, и источник этого нового шума пе
ремещался. Хадас двинулся вперед, огибая скалу. Он сразу это увидел и нево
льно зажмурился. Не очень далеко, однако в полумраке Ън не мог точно опред
елить расстояние, да и привычки не было: по склону двигался механизм. Впер
еди у механизма ослепительно сияли три фары, одна на самом верху. Хадас не
которое время стоял на виду, когда внезапно сообразил, что это вражеская
машина. Помощь могла прийти только по воздуху. За эти три дня, земного лето
счисления, теперь казавшиеся равными жизни, он освоился с мыслью, что пла
нета мертва. Теперь он убедился в своей ошибке. Пилот развернулся, чтобы с
прятаться или бежать, но здравый смысл остановил порыв. Надежды на спасе
ние не было, он был ничем не связан. Но у него были вопросы, и, возможно, сейч
ас к нему приближались ответы на них. В эти дни он стал несколько фаталист
ом. Может, сейчас он сделал выбор в сторону еще более мучительной смерти в
место светившей ему в ближайшем будущем, а может, это было продолжение жи
зни. Он неуверенно шагнул в сторону движения неизвестной машины, и этот ш
аг решил проблему и наградил его смелостью.
Когда высокий пластиковый корпус навис над ним, слепя фарами, он стоял не
шевелясь, подняв руки вверх. Хадас плохо видел против света, но те внутри,
наверное, хорошо различали на его левой груди эмблему бомбардировочног
о звена «Фенрир». Они могли проехать по нему, не останавливаясь, но он знал
, что они не сделают этого. Он никогда не видел своих врагов, и он хотел полу
чить ответ на первый вопрос: люди ли это?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16