В тот же момент и Майлоу заметил это и широко раскрыл глаза.– Ты поняла, правда? Правда?– А как ты узнал, где меня искать? – спросила Пейдж тоже на чистом английском.– Мне помог портрет. Я увидел его в журнале по искусству. Там же сообщалось о твоей помолвке. – Майлоу откинулся назад и заглянул ей в лицо. – Твои глаза я узнаю где угодно. ГЛАВА ТРЕТЬЯ – Почему ты мне лгала? – Лицо Майлоу было мрачно.Пейдж пожала плечами:– Да потому, что не хотела возвращаться вместе с тобой.– Так ты все это время знала, кто ты! Твоя амнезия – просто притворство. Боже! Пейдж, – если ты…– Нет! – Она прервала его, не обращая внимания на гнев, который Майлоу едва сдерживал. – Женщина, которую ты знал, больше не существует. Но вчера, как только увидела фотографии, я поняла, что ты говоришь правду, что ты и я были… как-то связаны. Конечно, я узнала себя на снимках. – Ее лицо омрачилось. – Но… испугалась. Сейчас я довольна своей жизнью. Зачем мне выяснять, что было в прошлом, которое больше ничего не значит для меня? – Она посмотрела ему в глаза. – Зачем мне стараться вспомнить тебя? – Отвернувшись, она снова пожала плечами. – Вот поэтому я и притворилась, что не знаю английского. Я надеялась убедить тебя, что ты ошибся. Надеялась, что ты уедешь.– Я так легко не сдаюсь.– Я бы не поехала с тобой, если бы не Жан-Луи.– Скорее, его жадность.Пейдж сердито взглянула на Майлоу:– Разве ты понимаешь, что значит не иметь денег, англичанин? У тебя-то их всегда было достаточно.Майлоу пристально посмотрел на девушку.– Откуда ты знаешь?Она рассмеялась.– Да ты сам сказал, когда читал мне ту вырезку из газеты. Сказал, что наши семьи владеют компанией и что я очень богата. Значит, компания процветающая. Поэтому я еще раз спрашиваю: разве ты знаешь, что такое бедность и голод? Разве знаешь, каково это – торговать своим искусством, чтобы заработать на жизнь, как это вынужден делать Жан-Луи?– Пусть я никогда не голодал. Но я никогда и не заставлял женщину делать что-то, чего ей не хотелось, чтобы добыть мне денег.Пейдж с усмешкой подняла брови.– Никогда? А что же ты сейчас делаешь? Разве не используешь меня точно так же, как Жан-Луи?– Каким образом?– Ты говоришь, что мы помолвлены. Если мы поженимся, ты станешь единственным владельцем всех акций, всей компании, не так ли?– Но наша помолвка вовсе не была деловым соглашением, – ответил Майлоу, спокойно выдержав подозрительный взгляд Пейдж. Чувствуя, что она не верит ему, он добавил: – Но сейчас это неважно. Ты ведь отдашь все деньги Жану-Луи.– А. если и так? – Голос Пейдж прозвучал воинственно.– Это твои деньги. Делай с ними что хочешь, – пожал плечами Майлоу.Поезд вошел в туннель, и они на минуту замолчали, привыкая к искусственному свету. Пейдж думала, как много изменилось в ее жизни за последние сутки.– Хочешь, я расскажу тебе о твоей семье? – спросил Майлоу.– Нет, – вздохнула Пейдж, – но я вижу, ты так решил. Что ж, я тебя слушаю.– Я уже говорил, что мать у тебя англичанка, а отец француз. У тебя двойное гражданство и два паспорта. Когда ты сбежала, то воспользовалась французским паспортом. Ты знаешь оба языка. На этом настоял твой отец. Но когда родители разошлись и мать снова вышла замуж, тебя отправили к бабушке. Она сделала все, чтобы ты получила хорошее образование и…– Почему? – прервала его Пейдж – Почему я не осталась с матерью или с отцом?Майлоу помолчал немного, потом произнес как-то подчеркнуто невыразительно:– У каждого из них появилась новая семья. Бабушка решила, что тебе будет лучше с ней.– И родители не протестовали? Им было все равно?Майлоу ожидал услышать в ее голосе боль и обиду, но в нем не было ничего, кроме любопытства.– Твоя мать вышла замуж за аргентинца и уехала с ним. Отец вернулся во Францию. Ни один из родителей не мог взять тебя с собой. А у твоей бабушки очень сильный характер. И если она что-то решила, то переубедить ее невозможно.– Ну, смогли бы, если бы захотели, если бы действительно любили меня.– Все не так просто, Пейдж.– А жизнь редко бывает простой. Что ж, продолжай!– Ты жила у бабушки в ее доме в Ланкашире до окончания школы. Потом она повезла тебя путешествовать по Индии и вообще по Азии. Это путешествие длилось почти год. Когда вы вернулись в Англию, она поселила тебя в Лондоне. Вот тогда и начался наш роман.– А раньше мы не встречались? – с удивлением спросила Пейдж.– Встречались. Много раз. До развода твоих родителей. Тогда я считал тебя еще ребенком, а потом мы несколько лет не виделись.– Сколько же тебе лет?– Тридцать два.– А мне?– Двадцать один. Почти двадцать два. В следующем месяце, семнадцатого числа, у тебя день рождения.– А когда ты стал ухаживать за мной?– Ты вернулась в Лондон около двух лет назад.– Мне было всего девятнадцать? Наверно, мне не хватало отца, поэтому я и предпочла мужчину в таком возрасте. Скажи мне, я по уши влюбилась в тебя?Она явно подтрунивала над ним, но он сделал вид, что не замечает этого.– Возможно, однажды ты сама вспомнишь.– А мои любящие родители? Они живы?– Мать жива, она по-прежнему в Аргентине.– И владеет половиной компании… Как ты назвал ее? «Чендес и Кейн»?– «Кейн и Чендес». Нет, после второго замужества все акции, которые она унаследовала, перешли к тебе. На этом настояла твоя бабушка.– Ну и бабушка! – Пейдж улыбнулась. – Но ты не рассказал об отце. Что произошло с ним?– Думаю, он умер. Несколько лет тому назад у него был тяжелый сердечный приступ.Неожиданно поезд вырвался из туннеля, и солнечный свет залил купе. Пейдж несколько минут смотрела в окно, любуясь пейзажами Кента. Потом повернулась к Майлоу:– И это все? Все, что ты хотел рассказать мне о моей знаменитой семье?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33