Один из полицейских разговаривал с несколькими ребятами, ища свидетелей, но их, как всегда, не было: если кто-то поджигает мусорный ящик для забавы, то вряд ли остается на месте, когда начинается заваруха.Я не любил пользоваться своей карточкой репортера, но она позволяла идти напрямик и ни в ком не вызывала подозрений. Я подошел к водителю красного седана, показал ему карточку и стал расспрашивать, но он только рукой махнул:— Ложная тревога.— Что, ящик подожгли?— Да... и еще пожарных вызвали. Визгу много, а толку...Один из копов направился ко мне вместе с сержантом. Узнав, что я репортер, сержант сказал:— Иди домой, дружище, здесь нечего делать, просто какой-то идиот захотел позабавиться.— Кого-нибудь задержали?— Нет. Это уже второй случай за неделю. Либо пьяницы, либо мальчишки.— Ну уж если я тут, из пальца высосу материал на вторую полосу. Это что, отель для женщин?— Закрытый. Мужчину не пускают дальше нижнего холла. Эти две старые летучие мыши за конторкой караулят так, что лучше не придумаешь!Я кивнул, соглашаясь, потом спросил:— А с обитательницами отеля вы говорили?— Нет, а к чему это?— Просто пришла в голову одна мысль. Дамы, знаете ли, делают странные вещи, когда им наскучит одиноко сидеть в номере. А вдруг одна из них нарочно устроила этот переполох, чтобы за это время к ней мог проскользнуть поклонник?Сержант и коп переглянулись.— Это мысль, — сказал сержант. — У нас была одна птичка, которая проделывала то же самое в отеле для пожилых супружеских пар.— Давайте проверим отель? — предложил сержанту коп.— Черт побери, давай.— Не возражаете, если я пойду с вами?— Нет. Пошли. Маленькая реклама отучит дамочек прятать любовников.Я стоял спиной к конторке и разговаривал с копом, пока сержант втолковывал старым леди, чего он хочет от них. Один из полицейских остался внизу, рядом с конторкой, напротив входной двери, а другому было дано указание отправиться к черному ходу, если обыск вынудит кого-либо бежать с насиженного или, как выразился сержант, належанного местечка.Мы проверяли все комнаты подряд. Это отнимало массу времени, но я не мог вести себя иначе, чтобы не вызвать подозрений своей торопливостью. Мне-то, собственно говоря, нужны были только три номера: 300, 434 и 511. Спустя полтора часа мы добрались до трехсотого и познакомились с дамой по фамилии Робертс — она полностью подходила под описание Сони Дутко, если читать его с листа на столе. Но ее лицо просило кирпича, а говорила она без всякого акцента.Когда мы добрались до следующего этажа, я потрепал одного из копов по плечу и предложил:— Дело займет у нас гораздо меньше времени, если я тоже начну опрос с другого конца коридора.Нетерпение — вот порок, свойственный всей полиции. Сержант выразил согласие взмахом руки, и я взялся за дело.Шесть комнат я опросил, как положено, но в номере 434 на мой стук никто не отозвался. После того как я примерно полминуты стучался в дверь, я обратился к горничной, которая в смиренном молчании наблюдала за мной из подсобного помещения, и попросил ее открыть номер.Ни о чем не спрашивая, она подошла, вставила ключ в замочную скважину, повернула его и вернулась в подсобное помещение.Я не нашел в номере девушки, зарегистрированной в книге как Элен Грэйс.Но я нашел Энн Лайтер. Она лежала на полу со свернутой шеей и мертвыми глазами, в которых застыл ужас. Через всю шею сзади шла красная полоса.Смерть встречалась мне слишком часто, чтобы оставаться незнакомкой, но на этот раз я не мог сдержать ярость, переполнявшую меня. На секунду я потерял власть над собой, хотел разорвать кого-нибудь на куски и выкинуть за окно, и еще...Придя в себя, я потрогал ее кожу. Она почти остыла. Не больше секунды мне понадобилось, чтобы найти и взять ее двадцать пятый в мягкой черной кобуре. Я засунул его к себе в карман. Потом перевернул Энн на спину и расстегнул пуговицы на блузке, ища записку, которую ей дал.Записки не было. Окно было открыто, рядом с окном проходила пожарная лестница. Я не стал рыться в ее сумке. Для этого не оставалось времени, и к тому же я знал, что никаких вещей, выдающих ее принадлежность к нашей организации, с собой у нее нет. Все, оставшееся у нее, только подтвердит личность, а мы останемся в тени. Я вышел из номера, ничего не тронув, подозвал полицейских и, подведя их к дверям, коротко сказал:— Зайдите.Пока они делали свое дело, я не двигался с места. Сержант поднял взгляд от трупа и спросил:— Трогали что-нибудь?Я отрицательно покачал головой.— Как это произошло?Пришлось описать ему мой стук и приход горничной. Они вызвали горничную, чтобы она подтвердила мои показания.Взглянув на труп на полу, горничная сразу рухнула рядом в глубоком обмороке.— Слушайте, — сказал я. — Хотите, я вызову ваших или мне подождать? Я могу хорошо заработать на этом.Я быстро направился к телефону, но услышал сзади окрик:— Назад, не трогать трубку!— Прошу прощения. Я позвоню снизу, из холла. Хотите, чтобы я сообщил вашему начальству?Он покачал головой.— Я позвоню из соседней комнаты. Старая дама оттуда будет счастлива узнать новости.Я ушел так же легко, как и вошел в гостиную. Но теперь твердо знал, что кто-то получит от меня пулю в живот или я сверну ему шею, когда до него доберусь. Или до нее. И она будет похожа на Соню Дутко. Я не мог представить, чтобы какой-то мужчина мог проникнуть сюда; а если Дутко была олимпийской чемпионкой, то у нее достаточно силы, чтобы сломать шейные позвонки Энн. Ну что ж, это будет не первая женщина, которую я убью.Я вернулся обратно в «Брайам-отель», вызвал Ньюаркский контрольный центр и передал отчет о своих действиях на имя Мартина Грейди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51