— Помнишь Бартона Селвика?— Ну еще бы.— Он не вернется из отпуска до конца следующего месяца. Уезжая в Англию, он сказал, что я могу пользоваться его летним домиком в Коннектикуте, когда захочу. Это всего лишь час с небольшим отсюда.— Ты там была?— Да, там настоящий рай. И холодильник полный.— Ну, тогда все в порядке.Я достал деньги из кармана и передал Рондине:— Быстро возьми напрокат машину, отвези ее туда и возвращайся. Если тебе что-то понадобится, купи по дороге, я не хочу, чтобы Соня высовывала нос из дома. Ясно?Соня спросила:— Там безопасно?— Не опаснее, чем везде. Если наши люди тебя вычислили, ты превратишься в мишень для винтовки с оптическим прицелом. Сиди на этой вилле, пока я... или Рондина не дадим о себе знать. Только мы двое, помни.— Но Габен...— Я к нему проберусь, не беспокойся.После ленча женщины ушли в туалет, прихватив сумку с одеждой, и когда вернулись, Соню было трудно узнать. Она сменила костюм. Свою роль сыграла шляпа, скрывающая лицо, а волосы были распущены так, что выступающие скулы сделались незаметными. Надела она и очки. Одним словом, узнать ее было бы трудновато.Я заплатил по счету, сказал Рондине, чтобы она в шесть часов ждала меня в «Голубой ленте», усадил девушек в машину, а сам направился к пристани, собираясь уехать оттуда кружным путем, а не прямой дорогой, где я мог бы нарваться на полицейского, знакомого с моей фотографией.На углу я купил газету, где были все подробности тройного убийства, но, несмотря на сенсационность материала, ничего относительно причин этого дела в печать не просочилось. Я понял теперь, как пристально в Вашингтоне следили за нашими делами, заботясь о сокрытии всех тайных пружин.Я сунул свернутую газету под мышку и огляделся в поисках свободного такси, но не увидел ни одной машины. Зашагал в южном направлении, надеясь поймать такси по дороге. Прошел три квартала безрезультатно, зато увидел патрульную машину и, опасаясь быть замеченным, свернул к пирсу.У причала заканчивал погрузку корабль со знакомым названием на борту — «Мейтленд». На нем плавал Клемент Флетчер, парень, так и не использовавший свой счетчик Гейгера. Черт побери, кто же свистнул у него этот прибор? Ему цена полсотни, из-за таких денег не стоило мараться и доводить парня до крайности.Я показал свою репортерскую карточку, прошел через турникет, обратился к начальнику пристани и спросил, как найти кого-нибудь из команды.— Если тебе нужна работа, обратись в профсоюз. Эти парни тебе ничем не помогут.— Работа мне не нужна, — объяснил я. — Немного информации, вот и все.— Тогда поднимайся на борт. Скорее всего, они там играют в карты на спички, сидя на солнышке у противоположного борта. Они всегда возвращаются рано, когда спустят все денежки.Я поднялся по трапу и перешел по грузовой палубе к другому борту, услыхав доносившиеся оттуда голоса и шлепанье карт. Матросов там было только двое, вид у обоих был самый непрезентабельный: явно с похмелья, небритые и немытые. Они и вправду играли в карты на спички вместо денег и даже не взглянули на меня, пока я не положил перед каждым по десятке.Матросы сразу вскинули глаза.— За что? — спросил один из них.— За беседу.Они переглянулись, и первый продолжал:— Ладно, если ты не попросишь нас опустить за границей письмо или передать что-нибудь приятелю. Этот номер не пройдет.— Мне это подходит.— Тогда валяй, говори.Я сел на крышку люка и сдвинул шляпу на затылок:— У меня был приятель в команде. Клемент Флетчер.— А-а, этот чокнутый. Напился, свалился в реку. Он уже в Брюсселе тонул, но его вовремя выудили из воды. Он мог и в луже утонуть.— Помните, у него был счетчик Гейгера?Они дружно кивнули.— До белого каления нас доводил этой штуковиной. Все время говорил, что устроит большую забастовку в Южной Америке.— В Пердесе?— Да, верно. Ну и что?— У него украли этот счетчик.Один из них пожал плечами и улыбнулся:— Там, где он теперь, эта штука ему без надобности.— Дело в том, приятель, что мне интересно, кто мог свистнуть эту хреновину.Матрос посмотрел на меня и поморщился:— Не годится, если кто-то лезет в сундуки к матросам. Если такого гаврика ловят, он после хорошего битья втемную надолго забывает о своих проделках.— Но это было не в море. Корабль стоял у причала.— Тогда другое дело. Когда мы пришвартовались, тут столько народу перебывало... И таможенники были, искали наркотики. Они все перевернули, но ничего не нашли. Мы бы могли им так и сказать. Думаете, мы не знаем о сговоре между хозяином и таможней? Ха, дураков нет! Но я вам скажу еще! Тут было пострашней — капитан получил какую-то официальную бумагу, а на корабле, — тут он перешел на шепот, — на корабле был героин, как я слышал...— Кто здесь еще побывал?— Как обычно. Парни из управления портом. Команды ремонтников и еще кое-кто. Все как положено.Другой кивнул и стал сдавать карты:— Старина Флетчер слишком много болтал о том, что все свои деньги ухнул на эту машинку. Поэтому она и перекочевала с корабля в закладную лавку. У меня вот тоже отличные часы сперли. Таким же манером.— После швартовки судна больше никого здесь не было?— Никого, до тех пор, пока Флетчер не утонул. Потом сразу появился репортер с полицейским. Стиву Манго пришлось спуститься вниз и опознать его. Дурень стоеросовый, остался должен мне десять долларов.Я показал на бумажку рядом с ним:— Считай, что он вернул долг. * * * Как я установил по телефонной книге, в окрестностях порта было четырнадцать закладных лавок. Я переходил из одной в другую, пытаясь обнаружить счетчики Гейгера, но получил отрицательный результат. Мне необходимо было найти собственноручную подпись того, кто сдал вещь в заклад, но кто бы это ни был, он оказался достаточно хитер, чтобы не обращаться в ближайшие ломбарды, а подыскать местечко подальше в городе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51