— В голосе ее непривычная хрипотца. — И ты уж позволь, пожалуйста, мне самой решать, нужен ты мне или нет. А ты решай, нужна ли тебе я... Во всяком случае, что касается меня, я за то, чтобы все оставалось по-прежнему. Не нужно создавать искусственных препятствий. При чем тут самолюбие, все эти глупые разговоры о неравном положении? Главное не это, а суть наших отношений, разве не так?
— Как у тебя все просто решается!
— Ну и прекрасно! Каждый человек хочет быть счастливым, и я не вижу в этом ничего дурного. Зачем непременно все усложнять, искать повод для огорчений, мучаться угрызениями совести? Нет, этого я просто не понимаю!
— Но, согласись, я нахожусь в каком-то двусмысленном положении... — я запнулся, — я ведь люблю тебя, Рут!
— Ну и что? Я тоже тебя люблю. И знаю, что тебе сейчас нелегко. А ты мне всячески мешаешь, не даешь прийти тебе на помощь.
— Ты о чем?
— Только, пожалуйста, не затевай ссору, как в прошлый раз!.. Я говорю о том, что могла бы помочь тебе устроиться на новую работу или вернуться на прежнюю должность. А ты артачишься, не понимаю почему. Что тут такого — принять помощь от любящей тебя женщины?
Что ей ответить, что ей ответить... Как говорится, и хочется, и колется. Все, что она сказала, абсолютно верно, я ни на миг не сомневаюсь, что она предлагает мне помощь искренне, от чистого сердца. Но что-то в душе моей яростно протестует. Соглашусь — и прощай независимость, стану должником на всю жизнь. Ведь не случайно же у меня вырвалось в прошлый раз, мол, чем я буду с тобой расплачиваться? Поет тут свои сладкие песни, как Лорелея... У той тоже были золотистые волосы, гладкие, как шелк... Эта женщина способна разбередить в моей душе глубины, неведомые мне самому. Когда я об этом думаю, мне становится страшно. А теперь еще и помощь от нее принять?
— И как ты намерена это сделать?
— Я уже тебе говорила в прошлый раз: у меня есть влиятельные друзья.
— Нельзя ли поточнее — кто именно?
— Ты сначала скажи, что в принципе согласен, тогда я скажу тебе кто.
Все в ход пускает, хитрюга! Теперь вот на моем любопытстве хочет сыграть. Говорят, цель оправдывает средства, а в данном случае цель — это я. Решайся, Халиль, деваться некуда.
— Я согласен.
Она кидается мне на шею.
— Вот увидишь, все будет хорошо! — Она радуется, как девчонка, разве что не скачет. И вдруг, уткнувшись мне в плечо, шепчет: — Я никогда — слышишь? — никогда не смогу причинить тебе боль!
Что за чертовщина, опять эта фраза!.. "Я никогда не смогу причинить тебе боль". Почему она все время мне это твердит?
— Ну ладно, ладно... Так кто же он, мой неведомый благодетель?
— Председатель Народной палаты.
Я даже присвистнул. Ничего себе, связи! Интересно только откуда?
— Ты с ним знакома? Она хохочет.
— Это что, ревность?
— При чем тут ревность? Скорее уж любопытство.
— Ну, любопытство я готова удовлетворить. Меня познакомил с ним мой муж, когда был в Каире с делегацией американских бизнесменов.
— И у тебя с тех пор с ним такая дружба?
— Просто хорошие отношения... Он помогал нам несколько раз при заключении торговых соглашений...
— Ах, так вот, значит, как все это делается!
— А что тебя, собственно, удивляет? Да, именно так. В мире бизнеса знакомства решают многое.
— Действительно, чему тут удивляться? Как говорится, дело житейское. Это я, дурак, живу в придуманном мире.
— Конечно. И поскольку для нас сейчас главное — устроить тебя на работу, вмешательство этого человека будет как нельзя кстати.
— В общем, цель оправдывает средства, так, что ли?
— Спустись на землю, Халиль! Ты что, впервые в жизни слышишь о таких вещах?
— Да нет, конечно. Но сам сталкиваюсь с ними вплотную впервые.
— Так уж и впервые? — Она недобро щурит глаза, и от этого все лицо вдруг тоже становится жестким и злым. А может, мне только так кажется? Совсем сдали нервы в последние дни, все время что-то мерещится. Мало ли как может меняться в разговоре человеческое лицо? Нечего придираться.
— Завтра же наведу справки и тебе позвоню. — Голос у нее снова невозмутим и спокоен. — Итак, окончательно — чего ты хочешь: новую работу или вернуться на прежнее место?
Вернуться. Но еще больше — проверить, на что ты способна.
— Вернуться на прежнее место.
— Знаешь, что будет нелегко, и все-таки настаиваешь?
— Да нет, просто хочу сначала испробовать эту возможность. Хотя есть и другие соображения. Ты же знаешь, со мной обошлись по-свински. Конечно, было бы приятно утереть им нос.
Мне делают одолжение, я же еще и условия свои диктую. Хорош! Я встал.
— Ты куда?
— Мне пора.
— Подожди, я же тебе еще ничего не рассказала о Париже...
— Не могу, Рут. Сегодня никак не могу.
— Ну, как хочешь, не буду настаивать. А жаль. Мне сегодня что-то так грустно...
— Почему?
— Не знаю. — Она со вздохом встала и тряхнула головой, отбрасывая со лба волосы. Я уже знаю этот жест: значит, приняла какое-то решение. — Родить бы мне от тебя, вот что. Как там Исам? Наверно, красивый, в отца? — Она усмехнулась. — Ладно, завтра я тебе позвоню. Жди известий!
— Так скоро?
— Чего не сделаешь ради любимого человека!
Наутро, когда я сидел в саду перед домом, в конце улицы показалась знакомая серебристая машина. Медленно, притормаживая перед номерами домов, проползла до нашего забора и остановилась. За рулем, как всегда, Джафар. Я вышел ему навстречу.
— С добрым утром, господин Халиль. Вот, просили вам передать. — Он протянул мне большой конверт.
"Дорогой Халиль! — прочел я. — Звоню тебе все утро, но почему-то никто не подходит. Есть важные новости. Давай встретимся, Джафар знаету где я, он тебя отвезет.
Целую. Рут".
У меня забилось сердце:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50