.. Сайда нигде не было видно. Интересно, где он сейчас?
Наверно, в штабе — ведь должен же у них быть штаб! Вон какой кругом порядок. Я не стал никого расспрашивать о Сайде и вообще старался вести себя как можно нейтральнее, но кое с кем все-таки поговорил, спросил о причинах забастовки, и с удивлением обнаружил, что они отвечают мне спокойно и приветливо, без тени неприязни. Мне показалось, что все их мысли заняты одним —любой пеной сохранять спокойствие и порядок и избегать всяких провокаций. Да, судя по всему, "комитетчики" поработали неплохо!
В кабинет шефа я вернулся уже в самом конце рабочего дня. В комнате, кроме него, было еще трое: начальник отдела кадров, заведующий отделом безопасности и незнакомый мне человек в темных очках.
— Знакомьтесь, — кивнул мне шеф, — подполковник Адиль Машхур. А это — Халиль Мансур... Садитесь и расскажите нам во всех деталях, что вы там видели.
Черные Очки слушал, молчал, сверлил меня взглядом и вдруг изрек:
— Голову надо рубить, голову! Раз — и дело с концом, не так ли, господин Халиль?
Почему он обратился именно ко мне? Случайно?
— Я не совсем вас понимаю.
— Я хочу сказать, надо бить в первую очередь по зачинщикам. Без них забастовка захлебнется.
Я промолчал. Шеф встал и знаком подозвал меня к окну, выходившему на улицу. Я выглянул, и сердце у меня замерло: бесконечные ряды полицейских в шлемах с дубинками и щитами, как саранча, запрудили всю улицу до самого горизонта. Два синих полицейских автомобиля с длинными антеннами на крышах... А позади, там, за рядами "саранчи", зловеще разинули жерла орудий два серых броневика...
В половине четвертого я выскользнул из боковой двери, которую оставили для входа и выхода "руководящего состава" компании и работников отдела безопасности. Рабочие заперты в цехах... Я торопился домой — в последнее время Амина совсем выбилась из сил: скоро рожать, она и так еле ползает, а тут еще эта неимоверная жара. Предчувствия меня не обманули: лежит, бедная, стонет... Лицо побелело, на лбу выступили капельки пота. Потом начала кричать. Я выскочил на улицу, схватил первое попавшееся такси... Той же ночью Амина родила мне сына. Мы решили назвать его Исам.
Целую неделю я не появлялся на работе, послал шефу заказное письмо: так, мол, и так, родился сын, жена все еще в больнице, прошу предоставить мне недельный отпуск за свой счет. Но этим дело не обошлось. Родильная горячка продержала Амину в больнице целых пятнадцать дней. Все это время я не отходил от нее ни на шаг, боялся оставить ее одну. Даже но-
I чевал там же, на раскладушке. Не знаю, может, где-то в глубине души я даже радовался, что волей обстоятельств я оказался в стороне от забастовки. Странное дело, газеты не обмолвились о ней ни одним словом, будто воды в рот набрали. Что же там у них происходит в Хелуане? Раз-другой пытался дозвониться, но безуспешно. Послал еще одно письмо, просил продлить отпуск до десяти дней. Опоздаю немного, не беда. Вернусь — все улажу. Все равно там сейчас неразбериха. Думал даже вырваться и съездить как-нибудь в Хелуан, но как на грех именно в этот день у Амины опять подскочила температура и ее так колотил озноб, что я перепугался не на шутку. Какие уж там поездки...
Примерно на четвертый день, как мы вернулись домой, утром в дверь позвонил почтальон.
— На ваше имя заказное письмо, бек! — Я ощутил противный холодок в груди, знакомый мне с той самой ночи, когда за мной пришли... Я надорвал конверт.
"Заведующему отделом исследований господину Халилю Мансуру.
Уважаемый господин Халилъ Мансур! Настоящим довожу до Вашего сведения, что ввиду Вашего отсутствия на работе больше двух недель без предварительной договоренности с руководством компании "Фивы" решением административного совета компании от 11 октября 1977 г. Вы освобождены от занимаемой должности.
По получении настоящего письма просьба немедленно явиться ё Управление для выполнения необходимых формальностей и сдачи дел.
С уважением
начальник отдела кадров компании М. Хусейн "
IX
Улица... Толпа... Полыхающее кольцо рекламных огней... Шепоток по-английски над ухом: "Доллары не нужны?" В правом кармане у меня письмо с уведомлением об увольнении, в левом — деньги, три фунта. Целую неделю болтаюсь как неприкаянный, не решаясь пойти в Управление компании "Фивы". Наконец собрался с духом и вот — иду.
Странное чувство — будто вернулся из другого мира... Полицейские цепи, что окружали завод, исчезли, но по кварталу без конца снуют патрули, а у перекрестка несут охрану машины с длинными антеннами раций. У ворот незнакомый агент службы безопасности требует предъявить ему пропуск, а затем идет за мной по пятам до самых дверей Управления. Во дворе возле цехов кучка людей в штатском. Поднимаюсь в приемную к шефу. Секретарша, глядя в одну точку, задумчиво жует шоколадку.
— Доброе утро! У вас, я вижу, снова тишь и гладь! Она испуганно озирается по сторонам.
— Да, слава богу, все позади!
— Рад слышать. И чем же, если не секрет, кончилось?
Она снова испуганно озирается по сторонам. Однако здорово же тебя напугали, куколка!
— Фирма "Ла Рошель" отказалась от контракта.
— Ха-ха-ха! — Ну не смешно ли? Ведь это ж надо! Раз, два — и никаких проблем! Ха-ха-ха!
Мой неожиданный смех окончательно повергает ее в ужас. Глаза у нее становятся совсем круглыми, как плошки — того и гляди выскочат из орбит, — и это вызывает у меня новый приступ смеха. Наконец с трудом выдавливаю из себя:
— Мне бы... шефа... по... повидать!
Она тут же принимается озабоченно рыться на столе.
— Шеф приказал никого к нему не пускать. Вам необходимо зайти в отдел кадров, к господину Мухтару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50