Давай-ка подумаем, куда мы сегодня пригласим девушек. Марта сказала, что хочет потанцевать. Я могу попросить отца, чтобы он одолжил мне свою машину.
– Ладно, тогда встретимся после занятий и все вместе поедем в какую-нибудь дискотеку, а? Что ты скажешь насчет «Зеленого петуха»? Или, может быть, в «Летающую тарелку», там потрясающая светоустановка и иногда кажется, что тебя действительно похитили инопланетяне, а?
– Посмотрим, что еще скажут Сесилия и Марта… – Тут зазвонил телефон. Лало поднял трубку: – Адвокатская контора…
Фико опять вернулся к работе. Ему еще надо было занести в картотеку новых клиентов…
Глава 29
Прозвенел звонок, и стайки ребятишек высыпали из школы. Занятия закончились. У школьных ворот поток детей начинал дробиться. Дети разбредались по домам. Игнасио, попрощавшись с друзьями, заспешил по улице. Вчера он просил маму, чтобы она дала ему денег на жвачку, но та отказала. А сегодня утром бабушка, провожая его, сунула ему в карман мелочь. Игнасио свернул за угол и остановился пересчитать монетки. На жвачку хватит. А если засунуть в рот три-четыре квадратика из пачки «бабл-гам» и как следует разжевать, можно надувать пузыри. Игнасио недавно научился это делать, и теперь ему не терпелось потренироваться. Он зажал в ладошке деньги и направился вниз по улице, раздумывая, купить ли жвачку в киоске или зайти в новый супермаркет. Он не заметил, что от самой школы за ним шел мужчина, одетый в рубашку с короткими рукавами. Игнасио остановился у киоска, разглядывая выставленную там жвачку. Мужчина подошел к нему и заговорил…
Джина сидела за столом вместе с детьми. Обед уже подходил к концу, и она начала поглядывать на часы.
– Мама, – сказала Джина Даниэла, облизывая ложку, – мы без тебя очень скучаем.
– Я без вас тоже. Я ведь вас люблю больше всего на свете, – улыбнулась Джина.
– А почему ты не хочешь вернуться к нам? – спросил Густаво.
– Потому что ты и папа… больше не муж и жена, да? – Джина Даниэла подняла печальные глаза и уставилась на мать.
Джина с трудом сдержалась, чтобы не расплакаться от жалости к детям и к себе.
– А почему вы опять не поженитесь? Тогда мы снова жили бы все вместе, – наивно высказал свое тайное желание Густаво.
К горлу Джины подкатил комок. Она отхлебнула кофе и поперхнулась. Откашлявшись, Джина сказала:
– Давайте не будем говорить о грустном, пока мы вместе. Согласны? Знаете что? Я поговорю с вашим папой и, если он нам разрешит, мы уедем куда-нибудь на выходные, в какое-нибудь красивое место. Ну как?
Дети захлопали в ладоши: «Здорово! Поедем в Акапулько!»
Джина с улыбкой смотрела на них:
– Значит, договорились? Но пока никому ни слова! Чтобы не сказали, что я вас настраиваю… А ну-ка, кто первым вылижет тарелку?
Но на душе у Джины скребли кошки.
Дома Даниэла дала волю слезам. Дора зашла к ней позвать на обед, но, увидев ее плачущей, остановилась в дверях.
– Ах, Дора, у них будет ребенок! Я не знаю, почему мне так плохо. Ведь это должно было произойти, это естественно… Он никогда ее не бросит. Он никогда и не думал этого делать. Просил у меня прощения, а сам жил с ней!.. Меня уже не должно это касаться… Хуан Антонио – не мой муж, он мне никто, – Даниэла жалко улыбнулась. – Ну, пойдем обедать!
Они спустились в столовую, где их ждал накрытый стол.
– Вы все еще любите его, – сказала Дора и подала Даниэле стакан воды.
Даниэла выпила и несколько успокоилась.
– Я должна его забыть! – произнесла она.
В этот момент в столовую ворвался возбужденный Игнасио:
– Мама!
– Что с тобой? – испугалась Дора, увидев раскрасневшееся лицо сына.
– Мама, там, на улице, какой-то сеньор… Он сказал… Он говорит, что он – мой папа! – выпалил Игнасио. – Он сказал, что вы с бабушкой меня обманываете!
Дора побледнела и едва удержалась на ногах:
– Что ты, малыш? Этот сеньор обманул тебя. Не обращай внимания!
– Мама меня не обманывает? – спросил Игнасио Даниэлу с сомнением в голосе. – Скажите мне правду!
– Ты должен верить своей маме и бабушке, – пряча глаза, ответила Даниэла.
Есть ей совсем расхотелось, и она, извинившись, поднялась из-за стола:
– Я поеду к Ракель. С ней очень плохо. Я хочу ее увидеть, – Даниэла потрепала Игнасио по голове. – Пока малыш! До вечера, Дора!
В парке было хорошо. Не так чувствовался зной. На скамейках сидели пенсионеры и молодые мамы с колясками. Рамон и Маргарита шли по аллее, взявшись за руки. Они обогнули детскую площадку и остановились у фонтана. Прозрачные струи поднимались вверх и разбивались на мириады сверкающих на солнце брызг. Маргарита опустила руки в круглый бассейн фонтана. Вода была теплой. Она вынула руку и смотрела, как капли воды стекают с ее ладони, потом нахмурилась и сказала:
– И все-таки ты не должен был говорить ей…
– Слушай, я же не могу молчать вечно! – возразил Рамон. – Сония должна знать, что я ее не люблю. Я люблю другую.
– Ты сказал ей, что любишь меня?
– Нет, – ответил Рамон и отвернулся. – Но Сония – умная женщина, и она догадывается.
– Как нехорошо! – воскликнула Маргарита.
– Еще хуже будет, если оставить все, как есть, – Рамон обнял Маргариту за плечи. – Тогда мы все будем несчастливы.
– Но она столько для тебя сделала…
Рамон приложил палец к губам Маргариты, не давая ей договорить, а потом взял ее за подбородок и поцеловал в губы.
Маргарита высвободилась из объятий Рамона:
– Пусти, мне надо в университет. Мне нельзя прогуливать, а то завалю экзамены.
– Ты – самое важное, что есть у меня в жизни. А то, что было между мной и Сонией, все равно должно было кончиться. Даже если бы тебя не было… Мы увидимся вечером?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151