– Их вряд ли волнует, что со мной происходит, – сказала Летисия.
К ним подошла медсестра.
– Сеньора Мендес Давила? – спросила она.
Летисия даже не удивилась, что Хуан Антонио записал ее под своей фамилией. Ей было не до того.
– Пойдемте со мной.
Медсестра увела Летисию, и Хуан Антонио, облегченно вздохнув, пошел к телефону.
Роберто был единственным из родственников девушки, кого волновало, что она рожает. Анхелику это известие ничуть не тронуло. Мигель, брат Летисии, был на стороне матери. Роберто только вздохнул и, сказав: «Бог вам судья», вышел, чтобы успеть добраться до роддома.
Мануэль сидел в гостиной у Сонии. Перед ним стояла шахматная доска. Сонию выводила из себя неторопливость, с которой Мануэль делал ходы.
– Ну ходи же скорей, – торопила Сония. – Я с тобой только время теряю.
Мануэль поднял глаза от доски и добродушно засмеялся.
– Если бы месяц назад нам сказали, что мы так сойдемся с тобой, мы бы не поверили, правда? – спросила Сония.
– Правда, – согласился Мануэль. – Хлопоты моей матери все-таки не пропали даром.
– Кончится тем, что Лолита нас поженит, – сказала Сония, снимая очки. – Трудно поверить…
– Да, Долорес палец в рот не клади, – кивнул Мануэль. – С тех пор, как она вернулась из Майами, говорит с кубинским акцентом и все время курит сигары.
– Все время? – удивилась Сония.
– Представь себе.
– Я думала, она закурила тогда в шутку…
– Вот и нет. Она пристрастилась к сигарам.
– А как тебе Рафаэль? – полюбопытствовала Сония.
– Он славный тип, но на десять лет моложе, чем она. И потом, мама старовата для таких вещей.
– Не знаю, не знаю, – покачала головой Сония. – Вкуса к жизни она еще не потеряла.
Мануэль все-таки сделал ход. Сония схватилась за голову и вернула его фигуру на место.
– Прости меня, – извиняющимся голосом сказала она. – Ты пошел правильно, но так я проиграю, а я не хочу проигрывать.
Мануэль рассмеялся. Сония весело смотрела на него
– Знаешь что, – сказала она вдруг. – Мне очень хорошо с тобой и с твоей семьей.
– А мне хорошо с тобой, – признался Мануэль. Он на мгновение задумался и поставил коня на другую клетку. – Шах и мат!
– Вот нахал! – возмутилась Сония.
Мануэль улыбнулся. Сония встала и пошла готовить кофе. Когда она вернулась, Мануэль сидел задумавшись. Увидев Сонию, он грустно сказал:
– Все-таки я никогда не забуду Ракель. Она была чудесной женщиной. С ней я был совершенно счастлив, мы были как одно целое.
– Да, наверное, это хорошо. Мне это незнакомо. У нас с Рамоном все было иначе, – сказала Сония, присаживаясь рядом.
– Наверное, любовь бывает очень разной, – посмотрел на нее Мануэль.
– Я тоже так думаю. Такой же разной, как сами люди.
Раздался телефонный звонок. Сония сняла трубку.
– Да? Да? В какой клинике? Да, да, Мануэль у меня. Мы сейчас же едем.
Она положила трубку и тревожно взглянула на Мануэля.
– Что случилось? – спросил он.
– Летисия рожает.
– Поехали. – Мануэль, не раздумывая, встал.
Хуан Антонио сидел в приемной, и, когда появился врач, он встал ему навстречу.
– Ну что, уже родила?
– Нет, мы сделали все, что в наших силах, чтобы роды прошли нормально, но боюсь, что все же придется делать кесарево сечение.
Врач с состраданием посмотрел на Хуана Антонио и вышел.
– Тужьтесь, сеньора, тужьтесь, – говорила акушерка. – Еще, еще, сейчас покажется ваш ребенок. Тужьтесь, тужьтесь.
Она посмотрела на врача.
– Доктор, дело плохо, ребенок обмотался пуповиной. Будем делать кесарево?
Врач кивнул, и все, кто был в операционной, забегали, готовясь к операции…
Врач вышел с опущенной головой. Хуан Антонио стоял рядом с Мануэлем и Сонией. Все трое встревоженно смотрели на хирурга.
– Крепитесь, она умерла.
– А ребенок?
– Ребенок жив. Мы сделали все, что могли. Простите. Ее сердце не выдержало.
Хуан Антонио схватился за голову, Сония обняла его:
– Ты ни в чем не виноват, не казнись.
– А из ее родных никого нет? – спросил Мануэль.
– Ее отец сказал, что немедленно выезжает, – ответил Хуан Антонио.
В этот момент появился Роберто. Он бежал по лестнице и поэтому запыхался.
– Ну что, родила? – спросил он, подходя к Хуану Антонио.
Тот опустил глаза и глухо произнес:
– Летисия умерла.
– Что вы сказали? – не поверил отец. – Что? Не может быть!
Он прислонился к стене и зарыдал:
– Боже мой, Боже мой, Боже мой!
– Пришлось сделать кесарево сечение, и у нее остановилось сердце. А с девочкой все в порядке, – объяснил Хуан Антонио.
Отец Летисии отвернулся к стене, плечи его содрогались от рыданий. Хуан Антонио смотрел на него и не знал, что сказать. Мануэль и Сония тоже молчали.
Врач предложил Роберто пройти к телу его дочери. Тот покорно проследовал за ним. Увидев мертвую Летисию, лежавшую на кровати, он сел рядом и стал гладить ее по голове, приговаривая:
– Дочка моя, бедная моя девочка! Никогда ты не понимала жизнь, не хотела принять вещи такими, какие они есть. Одно утешение – теперь ты обрела покой. Я так любил тебя, дочка.
Слезы текли по его лицу, капали на рубашку, но он не обращал на это внимания…
В приемной Хуан Антонио говорил Сонии и Мануэлю:
– Мне искренне жаль отца Летисии, сразу видно, что он хороший человек. И такая у него дочь!
– А почему он приехал один, без жены? – удивился Мануэль.
– Наверное, она не захотела ехать, – ответил Хуан Антонио.
– Господи, и откуда берутся такие бессердечные люди? – спросила Сония.
– Не знаю, – сказал Хуан Антонио. – Но факт есть факт – они существуют.
Когда Роберто вернулся домой, его жена и сын смотрели телевизор. Они даже не заметили, что Роберто убит горем. Не отрывая глаз от экрана, Анхелика спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151