Ну и глупец же он! Надо было ему овладеть ею и покончить с этим раз и навсегда. Она хотела этого. Но она не любила его. Не могла любить. Это невозможно. Вероятно, по какой-то странной причине она и хотела близости с ним… Разумеется, ведь Маргарет была живой женщиной и к тому же страстной. А он, оказавшийся рядом, мог принести ей удовлетворение. Вот и все. Если не считать того, как сильно он ее любит…
– Эрон? – позвала она снова, дотрагиваясь до него дрожащей рукой. – Я не хочу, чтобы вы отстранялись от меня.
Прежде чем ответить, он набрал воздуха.
– А я хочу, – сказал он. – Или, скорее, не хочу. Не с вами. – Он отнял руку от глаз и прижал ее к своей груди, в которой билось его сердце, так сильно и быстро, что это почти причиняло ему боль. – Не с вами, Маргарет.
Она еще секунд десять неподвижно лежала рядом с ним. Потом он услышал, как она натягивает рукав своего платья.
– Вы отправитесь к своей любовнице, я полагаю.
– Да. – Это была правда. Ему это было необходимо.
Внезапно она села и ударила его кулаком по плечу. Это было настолько неожиданно, что он не был готов к этому.
– Маргарет.
– Будьте вы прокляты, Эрон! – Она склонилась над ним в неясном свете. Ее волосы выбились из прически и рассыпались по плечам, глаза блестели от слез. – Ну так и ступайте к ней! Идите и наслаждайтесь с вашей шлюхой. Скатертью дорога!
Подхватив свои юбки, она поднялась с пола, забыв о своей обычной грации.
– Маргарет, – начал он снова, сам не зная, что собирается ей сказать.
Но она, не произнеся больше ни слова и не взглянув на него, ушла, громко хлопнув дверью и оставив его лежать одного на полу бального зала.
Глава двенадцатая
– Он придет, Лили. Пожалуйста, не волнуйся так. Палата лордов не будет держать его вечно. Он одним из первых принял приглашение и придет обязательно.
Гости уже сгорали от нетерпения. Дом был красиво убран цветами и свежей зеленью. В распахнутые окна вливался благодатный ночной прохладный воздух. В соседней с залом комнате многочисленные слуги, вызванные из Кардемор-Холла, подавали наряду с чаем, лимонадом, пуншем и миндальным ликером изысканный испанский портвейн и херес, а также французские вина и шампанское. В библиотеке все было готово к началу карточных игр. Нетерпеливые игроки ждали только формального начала бала, чтобы занять свои места. Музыканты, сидящие на возвышении, обрамленном занавесями из синего с золотом бархата, наигрывали мелодии с момента появления первых гостей. Повсюду царила атмосфера приятного ожидания. Лили почувствовала, как Изабель схватила ее руку, на мгновение сжала, подбадривая, и отпустила.
Они подошли к возвышению, и тут Лили услышала за своей спиной ропот, сменившийся молчанием. Она решила, что это та тишина, которая предваряет начало танцев и формальное открытие бала. Но, мельком посмотрев на вход в бальный зал, она поняла истинную причину и уже не могла отвести взгляда.
Грейдон был великолепен. Он стоял один, в строгом черном смокинге и белой сорочке, которые выгодно подчеркивали его светлые волосы и голубые глаза. Все взгляды были прикованы к нему, когда он непринужденно и спокойно направился к Лили. С бьющимся сердцем, шум которого отдавался в ее ушах, она смотрела на его приближение. Он настолько превосходил всех остальных мужчин, что все они словно перестали существовать при его внезапном появлении.
– Менуэт, – послышался голос леди Маргарет, отдававшей распоряжение главному музыканту.
Лили увидела краем глаза, как лорд Долтри, отделившись от толпы гостей, направился к Изабель. И тут же лорд Грейдон выступил вперед и пошел, не останавливаясь, пока не оказался прямо перед Лили. Он посмотрел в сторону лишь затем, чтобы вежливо кивнуть хозяевам, а затем снова повернулся к ней и, услышав, как заиграла музыка, протянул ей руку.
– Леди Лилиан, как я понимаю, честь станцевать этот танец принадлежит мне?
Она кивнула и сказала:
– Д-да, м-милорд.
При этих словах его глаза засверкали. Он вывел ее вперед, на середину зала, туда, куда лорд Долтри уже привел Изабель. Ни одна другая пара не присоединилась к ним до тех пор, пока леди Маргарет не пригласила других начинать.
– Вы очень красивы сегодня, леди Лилиан, – прошептал Грейдон, поворачивая ее лицом к себе. – Я чувствую себя самым счастливым человеком во всем Лондоне, потому что мне принадлежит этот танец.
Прогуливаясь по саду графа Кардемора под руку с Лили, Грейдон испытывал редкое чувство нереальности происходящего. Казалось невозможным, что этот красивый, ухоженный, залитый светом фонарей сказочный сад окружал тот самый дом, в который он приходил в ту давнюю ночь, когда Кардемор шантажировал его.
Впрочем, Уилборн-Плэйс вообще не был таким мрачным и унылым, как ему поначалу показалось. Скорее, это был стиль, который предпочитал Кардемор. Сегодня дом выглядел величественно и элегантно – все комнаты открыты настежь, сверкают светом и красотой и заполнены до отказа цветом лондонского общества. Вряд ли тринадцатый граф Кардемор смог бы лучше удовлетворить безудержный интерес к своей персоне и к своему окруженному зловещим ореолом дому, чем выставив этот самый дом и себя самого на всеобщее обозрение.
– Вам нравится вечер, Лили? – с улыбкой спросил Грейдон, поглаживая ее руку, лежащую на его руке. – Вряд ли кто-нибудь сможет похвастать в этом сезоне таким множеством гостей на своем балу, как вы и Изабель. Это удача.
Она довольно рассмеялась своим грудным хрипловатым смехом, который не переставал вызывать порочные мысли в его трудно контролируемом в последнее время сознании. Потом она приложила свободную руку к своему лбу, словно смахивая с него что-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63