Улыбка застыла на лице Грейдона. Он изо всех сил пытался держать себя в руках, сдерживая гнев, который охватил его от этого наглого взгляда. К счастью, в этот момент появилась леди Маргарет с намерением украсть свою племянницу, чтобы представить ее одной из своих старых подруг. Лили с готовностью подчинилась, но, уходя, задержала руку Грейдона дольше, чем это было необходимо, и, просительно заглянув ему в глаза, покачала головой.
Грейдон только улыбнулся.
Когда он и Мэргейт остались вдвоем, Грейдон, посмотрев вслед уходящим женщинам, произнес:
– Разве она не очаровательна?
– Восхитительна, – согласился сэр Мэргейт, закладывая руки за спину. – Давно не встречал такой женщины.
Грейдон с удивлением взглянул на него.
– Она разбудила твои чувства?
– О да, – последовал выразительный ответ. Мэргейт не сводил взгляда с Лили, которая здоровалась с приятельницей своей тетушки. – И не только чувства.
Грейдон расценил эти слова как типично мужское откровение. Его собственные чувства к Лили тоже вряд ли можно назвать кристально чистыми.
– Мне показалось, что между вами происходил какой-то очень непростой разговор.
Они пошли вдоль реки.
– Правда? – Мэргейт, вздохнув, оторвался от лицезрения Лили и с улыбкой повернулся к Грейдону. – Я рад, что со стороны это так выглядело, хотя я не имею даже самого туманного представления о том, что она пыталась сказать. Все эти языческие движения, которые она делает своими руками! – Он покачал головой.
Грейдон едва сдержал изумление.
– Если ты не мог понять ее, тогда какого черта ты общался с ней последние полчаса?
Сэр Мэргейт расхохотался.
– Полно, Грейдон. Я уверен, что ты лучше меня можешь ответить на этот вопрос. Мне совершенно все равно, что она говорит. Какая разница. Главное – затащить ее в постель.
У Грейдона мороз пошел по коже. Потом его бросило в жар. На какое-то мгновение весь мир окрасился в неистовый багровый цвет. Его ноги остановились сами собой. Ногти впились в ладони. Сквозь оглушительный шум в ушах до него донесся игривый голос приятеля:
– И очень тебя прошу, дружище, не перебегать мне дорожку. Раз Кардемор не убил тебя за то, что ты уложил в постель его сестру, то у него, безусловно, не будет причины убивать меня.
– Что… – Грейдон с трудом узнал свой собственный дрожащий голос, – дает тебе основание думать, что Кардемор позволил мне сделать такое?
– Господи! Да кто же не знает, что немые понятия не имеют о морали. Кардемор не такой дурак, чтобы ловить для нее мужа, а любовные утехи позволительны любой женщине. Кто же лучше меня сможет ее утешить? – Он ухмыльнулся.
Эта ухмылка была хорошо знакома Грейдону. Она приглашала разделить шутку. Вместо этого Грейдон, не думая о последствиях, поднял одной рукой сэра Мэргейта за воротник, а другой, сжатой в кулак, ударил его прямо в нос. Хруст костей прозвучал обнадеживающе. Когда Мэргейт взвыл и попробовал вырваться, Грейдон притянул его ближе.
– Свинья. Если я хоть раз услышу от тебя имя леди Лилиан, ты поплатишься не только своим проклятым носом. И если тебе дорога твоя жизнь, презренная тварь, тебе лучше держаться от леди Лилиан как можно дальше.
И для большей убедительности Грейдон оторвал сэра Мэргейта от земли и на глазах изумленных участников пикника швырнул его в Темзу.
Глава десятая
Лили попыталась уйти, но Грейдон схватил ее за руку и повернул к себе. Оба выглядели разозленными.
– Собирайте свои вещи, леди Лилиан. Мы уезжаем.
Как он посмел! – думала леди Лилиан, испепеляя его взглядом. Никто не имеет права вмешиваться в ее дела. Не обращая внимания на то, что к ним были прикованы любопытные взгляды десятка пар, Лили высвободилась и сделала выразительный жест рукой: «Нет!»
Грейдон притворился, будто не заметил этого.
– Я поговорю с вашей тетушкой, – твердо сказал он, – и извинюсь перед леди Стрэтуэй. А теперь ступайте и соберите ваши вещи.
«Нет», – снова ответила она жестом.
– Лили, – тихо сказал он, стараясь не терять самообладания на глазах у публики, – если вы не хотите стать свидетельницей того, как сэр Мэргейт и я будем драться на лужайке, тогда рекомендую вам собрать ваши вещи и уехать со мной. Сейчас же. Пока он не выбрался на берег. Потому что, если он удержится на ногах без посторонней помощи, я убью его.
Лили отправилась собирать свои вещи. Через несколько минут ей помогли подняться в высокий фаэтон лорда Грейдона. Она бросила взгляд на остолбеневших зрителей. Леди Стрэтуэй, поддерживаемая с двух сторон дочерьми, неутешно рыдала в платочек, а тетя Маргарет еще не успела отойти от своей приятельницы, которой начала представлять Лили, когда разыгрался весь этот спектакль. Подле них стояла Изабель под защитой могучего лорда Долтри. Лили посмотрела вдаль, туда, где несколько мужчин вытаскивали из реки сэра Мэргейта. Он промок, но был цел и невредим, доказательством чему служила ярость, написанная на его лице. Увидев это, Лили вдруг обрадовалась тому, что покидает идиллическое место, выбранное леди Стрэтуэй для пикника.
Как только коляски, преграждавшие им путь, убрали, лорд Грейдон направил вперед свой легкий фаэтон. Первые минуты они ехали молча. Лили раздумывала над тем, как лучше выразить ему свое неудовольствие. В голову ей приходили разные способы: начиная от битья зонтиком (излюбленный метод Изабель, когда ее выводили из себя) и кончая намерением не разговаривать с ним вообще и никогда больше его не видеть после того, как он привезет ее домой.
Но это, рассудила она, немного поостыв, невозможно. Может быть, ей удалось бы выдержать один день, не видя его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63