– Так. – Антонио почувствовал, что испытывает перед всеми гордость за Ракель.
– Но он узнал, что я жду ребенка…
– Ракель, я ему ничего не говорила, – вмешалась в разговор Алехандра.
– Мне сказал Чучо. И еще он сказал, что ты не хотела, чтобы я об этом узнал.
– Я не хотела, чтобы об этом вообще кто-либо знал! – В голосе Ракель послышались слезы.
– Но Максу-то ты сказала… – усмехнулся Антонио. – Макс узнал от самого врача… Он отыскал меня, и был в гостинице, когда врач вышел от меня.
– И от кого этот ребенок? – спросила Виктория.
– Сеньора! Что значит от кого этот ребенок? – возмутилась Ракель.
– Макс говорит, что от него.
– Он может говорить, что угодно, но это неправда. И теперь мне все равно, что вы подумаете. Я не хочу возвращаться в этот дом. Хочу уехать в Гвадалахару и забыть о вас! Хочу чтобы вы оставили меня в покое! Зачем тебе нужно, чтобы я вернулась сюда? – обратилась она к Антонио.
– Ты закончила? – спокойно спросил тот. – Тогда пойдем в кабинет и поговорим наедине. Это мое дело, а не их.
После некоторого колебания, Ракель, расстроенная, пошла за ним.
Он сел на свое привычное место за столом, Ракель застыла посреди комнаты.
– Бесполезно со мной бороться. У тебя ничего не выйдет.
– Я знаю. Поэтому и пришла. Чтобы убедить тебя. Я дам тебе развод, не потребую ни гроша из твоих денег, но дай мне уехать отсюда, Антонио. Без денег я не могу этого сделать. Ты знаешь, что я еще ничего не заплатила за гостиницу. А питаемся мы на те деньги, которые Луис одолжил Марте.
– Луис? Какой Луис? – быстро спросил Антонио.
– Тот, что работал здесь раньше. Антонио, я не хочу сюда возвращаться, я не вынесу больше, – умоляюще сказала Ракель. – Всем будет только хуже.
– Я куплю другой дом.
– Но я не хочу жить с тобой… – У Ракель сжалось сердце, когда она произнесла эти слова. Но что ей теперь оставалось делать?
– А я хочу, чтобы ты была рядом, – твердо сказал Антонио.
– И твое желание всегда превыше всего? С какой стати я должна делать то, что ты хочешь? – не сдавалась Ракель.
– Потому что это самое разумное. Разве это не мой ребенок? – Антонио вопросительно взглянул на нее.
– Твой.
– Значит, у меня столько же прав распоряжаться его судьбой, как и у тебя. И естественно, я хочу, чтобы с ним ничего не случилось.
Ракель помолчала. Потом, опустив голову, тихо спросила:
– Тебя волнует только ребенок?
Антонио не ответил. Сказать ей, что он любит ее? Не может без нее? Он знал, что она спросил потом: «Значит, ты мне веришь?» А на этот вопрос ответа у него еще не было. И потому он спросил ее:
– Почему сразу после того, как ты уехала отсюда, ты позвонила Максимилиано?
– Потому что, когда Мерседес описала Роберто Агирре, мне показалось, что он очень похож на Максимилиано. Я хотела назначить ему где-нибудь встречу, чтобы Мерседес тайком взглянула на него. Но из этого ничего не вышло. Мерседес сказала, что никогда его раньше не видела. Антонио, а ты не знаешь какую-нибудь подругу Мерседес по имени Хулиа?
– Лично не знаю, но слышал о ней. А что?
– Антонио… Это ведь не ты нанял Роберто Агирре, чтобы он все это проделал – ну, с Мартой? У Хулии есть твой чек. Она мне его показала. Ей дал его Роберто Агирре, от твоего имени, чтобы она нашла человека, который сыграл бы роль того, кого сбила Марта.
– Кто тебе это сказал? – нахмурился Антонио.
– Сама Хулиа.
Антонио потянулся к телефону и вызвал к себе Рамона.
– Что слышно о чековой книжке? – спросил он почтительно остановившегося у двери Рамона.
– Ничего, сеньор. Мы ее так и не нашли. Я проверил все комнаты прислуги, но ничего нет.
– Кто-то два дня назад украл у меня чековую книжку, – пояснил Антонио Ракель.
– Но кто это мог быть? – удивилась она.
– Вероятно, тот человек, который передал чек Агирре, чтобы тот, в свою очередь, отдал его Хулии. Это должен быть кто-нибудь, у кого есть доступ в этот дом.
– До этого у нас никогда ничего не пропадало, сеньор.
– До чего – «до этого»? – спросил Антонио.
– До того, как тут появился этот Чучо, – сказал Рамон.
– Нет, нет, это не Чучо, – горячо запротестовала Ракель. – Чучо не мог этого сделать. Зачем ему вредить нам? Он очень любит и папу, и меня.
– Распорядись, чтобы приготовили комнаты сеньоры Ракель, ее отца и ее сестры, – приказал Антонио. – Они скоро приедут.
Рамон пошел выполнять распоряжение.
– Нет! – воскликнула Ракель, едва только закрылась дверь.
– Не сопротивляйся, это бесполезно. Я перекрою все ходы, и тебе ничего другого не останется. А поскольку я не хочу причинять неприятности ни тебе, ни своим родственникам, завтра же мы поищем другой дом.
– Тогда и подождем до завтра.
– Зачем, Ракель?
– Прошу тебя, Антонио, – умоляюще сказала Ракель. – Дай мне привыкнуть к мысли, что мне придется поступать, как ты хочешь.
Он посмотрел на нее долгим взглядом.
– Пусть будет так, – согласился Антонио. – Завтра я заеду за тобой, и мы поедем смотреть дом.
…Антонио вызвал шофера и повез Ракель в гостиницу. Они вошли в пустой номер и, не находя себе места, так и стояли друг против друга…
– Может, тебе это покажется слишком, – сказала Ракель, – но знаешь, чего бы я больше всего хотела?
– Чего?
– Чтобы ты пришел ко мне и сказал: «Прости меня за то, что я сомневался. Я тебе верю, потому что, потому что…»
– Если бы я не любил тебя, я бы ничего этого не делал.
– Ты это делаешь ради ребенка.
– И ради тебя тоже, – Антонио нежно взял ее руки, поднес к губам, – потому что ты для меня многое значишь. Ты мне не веришь?
– Не хочу опять тешить себя иллюзиями.
– Опять?
– Да. Как тогда, когда ты сказал мне, что влюбился в меня.
– Позволь мне объяснить тебе, Ракель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148