Чарльз умудрялся выйти из воды сухим, скупо выдавая истину по крупицам.
– Я думаю, цена умеренная, – снова попытался заступиться за сына Уильям и с жаром прибавил – Помню, такие куртки во время войны…
– Ты же в войне не участвовал, – резко оборвала Юлия.
Уильям, задетый за живое, обиженно и покорно умолк.
Чарльз, взглянув на Юлию, а затем на отца, предложил:
– Пошли, отец, в пивную. Выпьем. Уильям мгновенно встрепенулся.
– Отличная мысль, – поддержал он.
Когда они выходили, Юлия поднималась по лестнице, держа в одной руке чашку для пудинга, а в другой – мокрое полотенце.
– Пойду прилягу, – сказала она Уильяму.
– Я останусь, если ты себя плохо чувствуешь, – заволновался Уильям.
– Пошли, отец. Все в порядке. Она будет прекрасно себя чувствовать к тому времени, как мы вернемся.
Сложившийся за долгие годы жизни с Юлией стереотип поведения Уильяма надежно сработал.
– В другой раз сходим, сынок. Я не могу оставить мать в таком состоянии одну.
– Она же все время так делает, когда получается не по ее воле. Если бы ты потакал ей не все время, а только в редких случаях, она вряд ли была бы такой настырной. Мне иногда кажется, что ты не мужчина, а мышь серая.
Все годы становления и мужания мальчик остро нуждался в отцовском внимании. Все несправедливые годы притеснений он оставался жертвой совершенно непредсказуемых перемен в настроении матери. Отец тоже был с ним, но как бы на втором плане, в тени молчаливого присутствия, никогда не вставая на его защиту. Чарльз, хлопнув дверью, вышел из дома.
Уильям покачал головой. Конечно, Юлия иногда слишком перегибала палку, но во многих случаях все-таки оказывалась права. Он пошел наверх взглянуть, как себя чувствовала Юлия. Когда он увидел ее лицо, заглядывая в щелочку двери, глаза были закрыты, однако едва заметную улыбку своего превосходства Юлия скрыть не смогла.
– Все хорошо, дорогая? – спросил Уильям.
– Уже лучше, спасибо. Через минутку я спущусь вниз и приготовлю чай. Думаю, салат из крабов тебе придется по вкусу.
Уильям успокоился. Это было его любимым блюдом. Он, несомненно, прощен.
Чарльз забрел в местную пивную и подсел к нескольким бывшим одноклассникам, которые сейчас работали в родном городке. Он заметил, что там появилась новая знойная девица за стойкой бара. Первые полчаса они чувствовали себя немного скованно, поскольку прежние приятели не только увидели разительные перемены в облике Чарльза, но и услышали его «шикарный» акцент. Чарльз очень грациозно поддразнивал компанию. Он заранее предвидел их реакцию, но совершенно ничего не имел против. «По крайней мере, – как он рассуждал про себя, – я не увяз в этой вонючей трясине Бридпорта».
Вскоре он подошел к стойке бара и предложил девице проводить ее домой.
– Конечно, – согласилась она, – только я живу здесь за углом.
– Тогда мы, пожалуй, прогуляемся чуть дальше, – вкрадчиво предложил он. Когда они выходили, он, помогая девушке одевать пальто, заметил обручальное кольцо на пальце своей спутницы. – Вы замужем? – удивленно спросил он.
– Муж в отъезде, – беззаботно ответила она. Чарльз взбудоражился. У него никогда не было замужней женщины. Он положил ей руку на плечо, и она доверчиво склонила к нему голову.
– Куда мы пойдем? – поинтересовалась она. – У меня дома дети.
Внезапно его осенило, что девица была проституткой.
«Погоди, спрошу у Майкла», – подумал он, а вслух, стараясь прозвучать как можно небрежнее, спросил: – А куда ты обычно ходишь?
– Или к игрокам в покер, или за автобусную остановку. А ты новичок? – полюбопытствовала она.
– Разумеется, нет, – ответил Чарльз. Позже, когда, прижав ее к стене за автобусной остановкой, он начал шарить в кармане в поисках презерватива, она мягко остановила его:
– Не нужно этого, глупыш. Я же замужняя женщина, и у меня есть колпачок.
Она была удивлена яростью его нападения. До этого у нее были партнеры с садистскими наклонностями. Но этот мальчик слишком свиреп. Когда-нибудь он причинит женщине немало горя.
Разрядившись, Чарльз почувствовал и радость, и отвращение. Здорово в сравнении со всеми, кто были до этого, но, осмотревшись по сторонам, Чарльз увидел грязное и неряшливое ристалище их распутства.
– Я отведу тебя домой, – предложил он.
– Очень любезно с твоей стороны.
Она болтала с ним всю дорогу, пока они не остановились перед ее маленьким домиком с террасой. Когда она вставила ключ в замочную скважину, шторка в окне возле двери шелохнулась.
«О Боже, – подумал он, – а я-то надеялся, что она уж и мамы не помнит».
На следующее утро, как только Чарльз проснулся, его охватила паника: накануне быть с проституткой и не пользоваться презервативом! Вполне мог подцепить какую-нибудь заразу. Когда пошел помочиться первый раз, то был уверен, что почувствовал легкое жжение. Весь день Чарльз бегал в ванную комнату и проверял свое состояние. К вечеру он чувствовал явную боль при мочеиспускании, а кончик его пениса стал другого цвета.
Он всю ночь не мог сомкнуть глаз: какой удар! Что говорить матери? Он мог бы рассказать все отцу, но тот все равно проболтается. Можно было бы пойти к доктору, но у него никогда не было своего. К врачу его всегда водила Юлия. К рассвету он уже знал, что иного выхода нет, кроме как чистосердечно рассказать все матери.
Она пришла в дикую ярость.
– Как ты мог, Чарльз? Как омерзительно… Я позвоню доктору Эвансу прямо сейчас. А пока не садись ни на один стул в доме, подстилай сначала газету.
– Пожалуйста, мама. Договорись только о времени приема. Не ходи со мной. Я пойду один… Пожалуйста.
– Не говори глупости, Чарльз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187