Подростки всегда упрямы, и Куинни не исключение.
Джеймс откинулся на спинку стула, поглаживая рукой правое бедро. В уголках его прищурившихся глаз залегли морщинки.
– Полагаешь, тридцать шесть – это очень много?
От его громкого смеха дрожь возбуждения пробежала по ее спине. Алекс наморщила лоб, припоминая, какое удовольствие ей доставляли словесные баталии с этим человеком. В свое время она не упускала возможности поспорить с ним, постоянно болтаясь возле загонов с лошадьми и ковбоев.
Алекс кашлянула, прикрыв рот изящной рукой. Она старалась оттянуть время и выработать стратегию.
– В сущности, дело не в возрасте, – заметила она. – Меня интересует, достаточно ли у тебя жизненного опыта для такой работы.
Джеймс снова подался вперед, и его взгляд пригвоздил ее к стулу.
– И как же мы определим, соответствует ли мой опыт твоим… ожиданиям?
Его тон не оставлял место сомнениям. Он бессовестно дразнил ее, подстрекал, старался вывести из равновесия. Что делать, приходится расплачиваться за то, как она относилась к нему в прошлом. Алекс съежилась на стуле, припомнив свои выходки. Но ведь это была всего-навсего бравада, прикрывавшая подростковую неуверенность. Неудивительно, что она и сейчас раздражала Джеймса. Заявиться без предупреждения, да еще и просить об одолжении спустя пятнадцать лет – значит лишний раз подтвердить его мнение о ней как о нахальной всезнайке с плохими манерами.
Да, дело скверное. И то, что она не та, какой была когда-то, к делу не относится. Значение имеет только одно – безопасность Куинни. Придется менять тактику. Алекс глубоко вздохнула. Надо придать их пикировке более интимный характер, но только так, чтобы было не очень заметно. Медленным движением она прошлась точеным пальчиком вдоль лацкана жакета, как бы подчеркивая то выразительное место, где расходились его полы.
– Я-то надеялась увидеть тебя в деле. – Опустив веки, она лениво водила указательным пальцем по краю высокого стакана. Палец скользнул в воду, и Алекс поднесла его к губам, лизнув кончиком языка. – Посмотрим, достанет ли у тебя энергии довести дело до конца. Мне кажется, такая проба в порядке вещей. Нечто вроде маленькой игры «Я покажу, на что способна, если ты покажешь, на что способен ты».
Она подняла настороженный взгляд и увидела, что Джеймс отодвинулся и закинул ногу на ногу.
– Звучит многообещающе.
Ее сердце застучало сильнее.
– Значит, все-таки интерес есть? – прошептала Алекс, чуть приподняв брови и стараясь удержать ровный тон. Это было непросто, принимая во внимание его близость и то, как он раздевал ее глазами. Взгляд Джеймса скользил по ее груди, тут же напрягшейся в предвкушении. Алекс вдруг захотелось, чтобы ее бюст был более упругим, более женственным.
С мучительной медлительностью Джеймс изучал ее лицо. Сначала губы, потом глаза…
– Значит, если я?..
Алекс дернулась. Джеймс проглотил приманку. Неужели это возможно? Неужели он настолько наивен, что не видит ее насквозь? Она чувствовала себя коварной обманщицей, изображающей искушенную соблазнительницу, тогда как на самом деле имела небольшой опыт в отношениях с мужчинами. Но ради безопасности Куинни Алекс была готова на все.
Куинни. «Сосновые поля». Все правильно.
– Назови время, – твердо сказала она.
– Не стоит откладывать.
Она вздохнула, чтобы подавить удовлетворенную улыбку, и наклонила голову, беспечно играя серебряной сережкой. Теперь все вспомнилось: и чопорность Джеймса, и удовольствие, доставляемое ему остроумной перепалкой, без которой не обходилась ни одна встреча.
– Но предвкушение – половина наслаждения, согласен? – Алекс пробежала рукой по юбке, делая вид, что хочет приподнять ее край.
Джеймс кивнул, поставил локти на стол и громко рассмеялся, что сняло возникшее напряжение.
– Той Алекс, которую я знал, нравились дорогие блюда и фешенебельные отели.
От его точной, но не слишком лестной характеристики она вспыхнула. В молодости Алекс легко поддавалась чужому влиянию, была легкомысленна и всем говорила, что Джеймс не обладает качествами, способными вскружить ей голову.
– По-моему, здесь очень мило, во всяком случае, мне нравится, – проворковала она, пытаясь остудить ладонями горящие щеки.
– Тогда завтра.
– О’кей. – Алекс протянула руку и испытала удовольствие, когда он взял ее в свою ладонь. От прикосновения его жесткой горячей руки у нее перехватило дыхание. – Скажем… в десять.
«Она имеет в виду десять утра, – мрачно подумал Джеймс. – Долгое ожидание бывает только в книгах. Дело худо».
Он усмехнулся.
– Отлично. В десять.
– Ты не изменишь решения? – спросила Алекс.
– Нет, черт побери.
– И обещаешь проявить терпение, прежде чем прийти к окончательному выводу? – Она пощекотала его ладонь большим пальцем и замерла, когда сердце застучало быстрее. – Надеюсь, ты не скажешь сразу «нет».
Джеймс улыбнулся своей чертовски обаятельной улыбкой. Проклятие, так улыбался только один человек – Джеймс Маклинток.
– Там поглядим, дорогая. – Он протянул руку и начал теребить серебряную пуговицу нагрудного кармана ее жакета. – Главное, чтобы ты не передумала.
Алекс как током ударило, она судорожно глотнула и отступила на шаг. Знай она Джеймса хуже, пожалуй, заподозрила бы, что дело слажено. Но Алекс не считала, что он настолько прост и так быстро сдался. Его слова вовсе не означали согласия.
– Надеюсь, мы договоримся. – Она поднялась и накинула ремешок сумочки на плечо, отчаянно желая поскорее покинуть пределы кухни. Комната длиной по меньшей мере в двадцать футов действовала на нее так, что она чувствовала себя зажатой, как в своем старом «фольксвагене».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43