ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Это они устроили Марка на работу, подкармливали, когда он сидел без копейки в кармане, выручали деньгами и, это я точно знаю, помогли покрыть недостачу, образовавшуюся из-за его собственной небрежности в ведении приемо-сдаточной документации в девятнадцатом магазине. Я не впервой замечаю за Марком подлую черту - валить вину на других, чаще всего на тех, от которых он видел одно лишь добро. Еще в Иркутске, в самом начале его работы в почтовом ящике..." - Алексеев прекратил чтение и перевел взгляд на Сергея. - Дальше идут подробности, с вами вообще не связанные.
- Что вы цитировали? - поинтересовался Сергей.
- Собственноручные показания Анны Цымбаревич, сестренки Марка Наумовича. Он жил у нее на квартире.
- Знаю, это на Выборгской стороне. Я его туда подвозил.
- Вот и все вопросики, Сергей Константинович, больше докучать вам не буду. Сейчас оформим протокольчик, вы подпишете, и до свидания.
Писал Алексеев быстро, без лишних слов и заумных выражений, как вскоре убедился Сергей, пробежав глазами по тексту и трижды расписавшись на двух страницах протокола.
Провожая Сергея, Алексеев рассказал ему анекдот про туповатых грузинских богатеев, усевшихся играть в шахматы: один из них первым же ходом сбил короля противника, сказав "Мат!", в ответ на что другой в точности повторил его действия, наставительно сопроводив их словом "Отэц!". А уже внизу, приближаясь к посту охраны, произнес, слегка понизив голос:
- Увидите Романа Валентиновича, передавайте привет. Между прочим, талантливейший человек Роман Валентинович, умница. А по выдумке, по дару перевоплощения - второй Хазанов. Начнет в лицах передразнивать наших старожилов - мы, тогда новоиспеченные лейтенанты, с хохоту валились... Мое почтение!
На улице по-прежнему буйствовал ветер с Невы, швырявший в лицо колючие снежинки. Сергей поплотнее укутал шею шарфом, связанным руками его бабушки Зинаиды Афанасьевны, и, скользя по подтаявшей наледи, наискось перешел на противоположную сторону, чтобы сесть в свои "жигули", припаркованные ближе к Литейному проспекту.
Минуты три спустя, когда "жигули" Сергея свернули с Каляева на улицу Чернышевского, он почему-то вспомнил былые времена и будто воочию увидел скуластое лицо Винокурова. Как же хмурый лжекапитан милиции обычно называл алчных засранцев?.. Забавное было выражение, точь-в-точь подходящее Марку Нахману. Ага, сука в ботах!
35. СЛУЖЕБНЫЙ РОМАН
Ленинградский филиал Центрального института судебной экспертизы (ЦНИИСЭ) Министерства юстиции РСФСР ютился на верхнем, седьмом этаже потемневшего от копоти, построенного до революции и украшенного гранитным цоколем здания, сплошь заполненного разными учреждениями. Все попытки директора филиала расширить жизненное пространство за счет кого-то из этих соседей не увенчались успехом, вследствие чего научные сотрудники теснились буквально стол к столу и локоть к локтю. Единственным исключением, не считая, конечно, администрации, был сектор физико-химических исследований отдела материаловедения, где работала Елена Холмогорова. У них в секторе проводили атрибуцию неизвестных веществ, так или иначе связанных с правонарушениями, в частности наркотиков и газов в баллончиках, за последние год-два наводнивших город на Неве, для чего, по нормативам техники безопасности и охраны труда, требовались особые, специфические условия. Вдоль стен тридцатиметровой комнаты громоздились вытяжные шкафы, заполненные штативами с закрепленной в них фигурной лабораторной посудой из термостойкого стекла, а посредине, деля помещение на два равных отсека, тянулись к потолку металлические стеллажи для сотен банок с химическими реактивами.
В правом от двери отсеке работали эксперты - Лена и ее подруга, Марина Васильевна Тихонова, а левый отводился под установку спектрографического анализа и служил местом обитания лаборанток, Лары и Леры: двух востроглазых проныр, первая из которых на круглые тройки закончила Химико-технологический техникум на Хрустальной улице, а вторая через пень колоду все еще училась там же, на вечернем отделении. Лена, кстати, никак не могла взять в толк, какой смысл поступать после десятилетки не в вуз, а в техникум: в ЦНИИСЭ к самостоятельной работе допускались только специалисты с высшим образованием, тогда как дипломированные техники никогда не поднимались выше должности старшего лаборанта, куда зачисляли и со школьным аттестатом зрелости.
По правде говоря, Лена не понимала и многого другого. Например, что такого Маришка Тихонова, женщина со вкусом и тонкой душой, нашла в старшем эксперте из отдела товароведения, пятидесятитрехлетнем Андрее Святославовиче Тизенгаузе. Долговязый и неуклюжий, Тизенгауз с осени до весны ходил в страхолюдном кримпленовом пальто и в картузе из меха нерпы с лопнувшим и кое-как, на живую нитку, зашитым верхом и искривленным, задравшимся к небу козырьком. Все это, вкупе с шерстяным кашне неопределенного из-за долгой носки, какого-то серо-буро-малинового цвета, оставляло настолько угнетающее впечатление беспросветной нищеты, что однажды, когда Лена, стесняясь столь непрезентабельного спутника, шла от метро "Чернышевская" к институту, отставая от него на два-три шага, некий жалостливый пенсионер попытался дать Андрею Святославовичу мятый рубль. И этому чудаку невесть зачем и почему Маришка отдает весь нерастраченный запас своей любви! Что это - болезнь?
Оторвавшись от почти законченного акта экспертизы, который просили сдать в дирекцию до обеда, Лена сочувственно посмотрела на подругу. К тридцати восьми годам Марина преждевременно поблекла и запустила себя, после развода с пьяницей мужем всецело сосредоточившись на воспитании быстро подраставшей дочери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229
- Что вы цитировали? - поинтересовался Сергей.
- Собственноручные показания Анны Цымбаревич, сестренки Марка Наумовича. Он жил у нее на квартире.
- Знаю, это на Выборгской стороне. Я его туда подвозил.
- Вот и все вопросики, Сергей Константинович, больше докучать вам не буду. Сейчас оформим протокольчик, вы подпишете, и до свидания.
Писал Алексеев быстро, без лишних слов и заумных выражений, как вскоре убедился Сергей, пробежав глазами по тексту и трижды расписавшись на двух страницах протокола.
Провожая Сергея, Алексеев рассказал ему анекдот про туповатых грузинских богатеев, усевшихся играть в шахматы: один из них первым же ходом сбил короля противника, сказав "Мат!", в ответ на что другой в точности повторил его действия, наставительно сопроводив их словом "Отэц!". А уже внизу, приближаясь к посту охраны, произнес, слегка понизив голос:
- Увидите Романа Валентиновича, передавайте привет. Между прочим, талантливейший человек Роман Валентинович, умница. А по выдумке, по дару перевоплощения - второй Хазанов. Начнет в лицах передразнивать наших старожилов - мы, тогда новоиспеченные лейтенанты, с хохоту валились... Мое почтение!
На улице по-прежнему буйствовал ветер с Невы, швырявший в лицо колючие снежинки. Сергей поплотнее укутал шею шарфом, связанным руками его бабушки Зинаиды Афанасьевны, и, скользя по подтаявшей наледи, наискось перешел на противоположную сторону, чтобы сесть в свои "жигули", припаркованные ближе к Литейному проспекту.
Минуты три спустя, когда "жигули" Сергея свернули с Каляева на улицу Чернышевского, он почему-то вспомнил былые времена и будто воочию увидел скуластое лицо Винокурова. Как же хмурый лжекапитан милиции обычно называл алчных засранцев?.. Забавное было выражение, точь-в-точь подходящее Марку Нахману. Ага, сука в ботах!
35. СЛУЖЕБНЫЙ РОМАН
Ленинградский филиал Центрального института судебной экспертизы (ЦНИИСЭ) Министерства юстиции РСФСР ютился на верхнем, седьмом этаже потемневшего от копоти, построенного до революции и украшенного гранитным цоколем здания, сплошь заполненного разными учреждениями. Все попытки директора филиала расширить жизненное пространство за счет кого-то из этих соседей не увенчались успехом, вследствие чего научные сотрудники теснились буквально стол к столу и локоть к локтю. Единственным исключением, не считая, конечно, администрации, был сектор физико-химических исследований отдела материаловедения, где работала Елена Холмогорова. У них в секторе проводили атрибуцию неизвестных веществ, так или иначе связанных с правонарушениями, в частности наркотиков и газов в баллончиках, за последние год-два наводнивших город на Неве, для чего, по нормативам техники безопасности и охраны труда, требовались особые, специфические условия. Вдоль стен тридцатиметровой комнаты громоздились вытяжные шкафы, заполненные штативами с закрепленной в них фигурной лабораторной посудой из термостойкого стекла, а посредине, деля помещение на два равных отсека, тянулись к потолку металлические стеллажи для сотен банок с химическими реактивами.
В правом от двери отсеке работали эксперты - Лена и ее подруга, Марина Васильевна Тихонова, а левый отводился под установку спектрографического анализа и служил местом обитания лаборанток, Лары и Леры: двух востроглазых проныр, первая из которых на круглые тройки закончила Химико-технологический техникум на Хрустальной улице, а вторая через пень колоду все еще училась там же, на вечернем отделении. Лена, кстати, никак не могла взять в толк, какой смысл поступать после десятилетки не в вуз, а в техникум: в ЦНИИСЭ к самостоятельной работе допускались только специалисты с высшим образованием, тогда как дипломированные техники никогда не поднимались выше должности старшего лаборанта, куда зачисляли и со школьным аттестатом зрелости.
По правде говоря, Лена не понимала и многого другого. Например, что такого Маришка Тихонова, женщина со вкусом и тонкой душой, нашла в старшем эксперте из отдела товароведения, пятидесятитрехлетнем Андрее Святославовиче Тизенгаузе. Долговязый и неуклюжий, Тизенгауз с осени до весны ходил в страхолюдном кримпленовом пальто и в картузе из меха нерпы с лопнувшим и кое-как, на живую нитку, зашитым верхом и искривленным, задравшимся к небу козырьком. Все это, вкупе с шерстяным кашне неопределенного из-за долгой носки, какого-то серо-буро-малинового цвета, оставляло настолько угнетающее впечатление беспросветной нищеты, что однажды, когда Лена, стесняясь столь непрезентабельного спутника, шла от метро "Чернышевская" к институту, отставая от него на два-три шага, некий жалостливый пенсионер попытался дать Андрею Святославовичу мятый рубль. И этому чудаку невесть зачем и почему Маришка отдает весь нерастраченный запас своей любви! Что это - болезнь?
Оторвавшись от почти законченного акта экспертизы, который просили сдать в дирекцию до обеда, Лена сочувственно посмотрела на подругу. К тридцати восьми годам Марина преждевременно поблекла и запустила себя, после развода с пьяницей мужем всецело сосредоточившись на воспитании быстро подраставшей дочери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229