Изящная маленькая кирха, обсаженная молоденькими соснами, стояла слева, на самой окраине деревни, без видимых признаков человеческого присутствия. Добрынин подергал закрытую дверь и с осуждением покосился на Вороновского.
- Не вешай голову, баламут, - спокойно сказал Вороновский. - Найду я тебе пастора. Наверное, он у себя дома. По коням, язык до Киева доведет!
Деревня была застроена однотипными домами в два этажа, окрашенными в броские, жизнеутверждающие цвета, от лимонно-желтого до ярко-синего. И обстановка, царившая здесь, тоже производила впечатление жизнеутверждающей жители, высовываясь из окон, радостно приветствовали приезжих возгласами и энергичными жестами, а стоявшие на обочинах пешеходы сияли беззаботными улыбками, всем своим видом демонстрируя искреннюю доброжелательность. На их лицах не было следов озабоченности, характерной для граждан ГДР, но в их улыбках бросалась в глаза не очень приятная особенность - все были щербатыми, а кое-кто вообще не имел передних зубов. Увы, полного счастья на земле не бывает, про себя отметил Вороновский. Впрочем, эти люди вполне довольны жизнью, хотя в Лобетале нет ни приличного стоматолога, ни зубного техника.
Шестидесятилетнего пастора Уве Хольмера они нашли в противоположном конце деревни. Сухощавый, с тонким породистым носом и глубокими залысинами над высоким лбом, пастор обладал несомненным сходством с Александром Вертинским как во внешности, так и в сдержанно-церемонных манерах. Представ перед непрошеными гостями в строгом темно-коричневом костюме, с жестким стоячим воротничком накрахмаленной сорочки, Хольмер через переводчицу сразу же довел до их сведения два факта, моментально и с исчерпывающей полнотой объяснивших неистребимый оптимизм лобетальцев: оказывается, вся деревня представляет собой церковный приют для слабоумных с детства, а сам Хольмер имеет честь служить здесь директором. Приют построен на средства верующих в 1912 году и содержится за счет западногерманских лютеран, которые столь великодушны, что оказывают помощь нуждающимся и за пределами ФРГ. Да, он, Уве Хольмер, без чьей-то указки, по доброй воле приютил у себя в доме Эрика Хонеккера и его жену Маргот, поскольку Бог велит протягивать руку страждущим. Нет, прежде он, Хольмер, не был знаком с Хонеккерами и не питал к ним приязни. Скорее наоборот - все шесть его сыновей и дочерей не получили высшего образования только потому, что фрау Хонеккер, будучи министром, запретила принимать в вузы ГДР детей священнослужителей. Но Бог учит не помнить зла и помогать страждущим вне зависимости от их прошлых прегрешений. Часто ли он, Хольмер, беседовал с герром Хонеккером? Каждый вечер с наступлением темноты, когда журналисты, день-деньской подкарауливавшие Хонеккера с фотоаппаратами и кинокамерами, покидали Лобеталь, они вдвоем подолгу прогуливались вокруг пруда и рассуждали о превратностях жизни. Герр Хонеккер не выглядел сломленным и не высказывался в духе раскаяния, а он, Хольмер, не инициировал политических тем. Иной раз в словах Хонеккера проскальзывало сожаление по поводу некоторых поступков, совершенных им в период правления страной, но, по его признанию, он был не в силах изменить существовавший порядок, а любая попытка ослабить гнет диктатуры привела бы к его смещению и воцарению еще более жестокосердного вождя. Нет, за те месяцы, что Хонеккеры прожили под его кровом и принимали пищу за его столом, они не заплатили ни пфеннига. Он, Хольмер, считал своим долгом христианина поделиться с ними хлебом насущным. Были ли у них деньги? У герра Хонеккера не было, это он знает точно, а относительно фрау Хонеккер затрудняется сказать...
Ответив на вопросы Добрынина, пастор Хольмер попросил извинить его - он, к сожалению, вынужден отлучиться по делам. Если русские господа не возражают, через час приятную беседу можно будет продолжить не здесь, в кабинете, а у него дома, где им представится возможность снять на пленку комнату Хонеккеров и места их вечерних прогулок у пруда.
- Витя, солнце, ты меня спас, вынул из петли? - заявил Добрынин, когда они вышли из конторы приюта. - Видит Бог, твой пастор - находка, жемчужное зерно в куче немецкого навоза!
Вороновский кивнул.
Съемочная группа скопом двинулась к центру Лобеталя, на ходу пожимая десятки протянутых рук - слабоумные, как выяснилось, больше всего на свете любят здороваться за руку.
- Илюша, сними этого, очкастого, я с ним еще разок поручкаюсь, громогласно наставлял оператора Добрынин, которого с трех сторон обступили слабоумные. - Смотри, как они дружно раскрыли свои хавалъники. Бьюсь об заклад, такой несусветной массовочки у тебя еще не было.
- С меня хватит, - решительно сказала Лена, покоробленная цинизмом Добрынина. - Господи, сколько можно издеваться над душевнобольными?
- Мы предпочитаем съездить в Берлинский зоопарк, - примирительным тоном сказал Вороновский. - Надеюсь, ты не забыл своего обещания вечером побыть с Сашей?
- Старик, за кого ты меня принимаешь? Я же еще вчера запродался в гувернеры за две упаковки пива с маринованными луковками, а теперь, после пастора, готов вместо тебя взойти на Голгофу... - От восторга Добрынин закатил глаза. - Представляешь, как на их фоне прозвучит мой дикторский текст? Мороз по коже!
- Тебе и стараться незачем, - сухо заметил Вороновский. - Чего стоит одна фраза Хольмера: "Страшно жить в обществе, которому чуждо милосердие.""
64. ПОЯС ЦЕЛОМУДРИЯ
Серебристо-серый "мерседес" птицей летел по ровно расстилавшемуся шоссе Новгород - Ленинград, а сидевший за рулем Сергей вполглаза любовался сочными красками бабьего лета и переживал гамму чувств, хорошо знакомую тем, кто только что одержал трудную, но решительную победу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229