Это было время чаепития – «ти-тайм».
– Дорогой коллега, – несколько возбужденно начал Болдуин, – что хирургия может сделать для тропической медицины? Прикажете вырезать из вас червячка, разносчика бактерий?
– Чуть побольше. Речь идет о холецистэктомии, если не о холецистодуоденостомии. Вся брюшная полость выглядит плохо. Я подозреваю, что забит выход из желчного пузыря.
– Ничего себе новости сразу после обеда! Как это вы в таком состоянии еще способны разговаривать?
– Да не у меня же камни в желчном пузыре! У моего приятеля… – Доктор Меркер тяжело вздохнул. – Меня вызвали к нему, а он без сознания. Нельзя ли его немедленно госпитализировать?
– Разумеется! Отдельную палату, особый уход?
– Нет. Общие условия.
– Пациент больничной кассы?
– Нет… Частное лицо… – Доктор Меркер недобро улыбнулся. Повсюду одна и та же история. Что в Германии, что в Коулуне. Почему камни в печени или в желчном пузыре не спрашивают перед своим появлением, удалят их или нет?! – Его пребывание у вас оплачу я…
– Все в порядке! – Доктор Болдуин заметно повеселел. После «ти-тайм» у него всегда повышался тонус. – Пусть желчный пузырь подкатывает сюда…
Меркер передал трубку офицеру полиции.
– Все о'кей? – спросил тот.
– Да.
– Будут какие-нибудь пожелания, сэр?
– Нет, благодарю. Вы сделали доброе дело, господин офицер.
– На то мы и полиция. – Офицер широко улыбнулся. – Нас просто недооценивают.
Час спустя маленькая лодка затарахтела по узким улочкам Плавучего города. Вокруг судна доктора Мэя и в соседних переулках сгрудились сампаны и лодки с ожидающими пациентами. Когда доктор Меркер проезжал мимо, все ему кланялись. Их смирение и признательная вежливость согревали сердце.
«Как же мне быть? – думал Меркер. – Перебраться на джонку Мэя и стать доктором „людей воды“? А мой договор, моя командировка? Господи, какие сложности меня ожидают по возвращении домой! Его посылают по обмену – а он сматывается! Бросает свои вещи в гостинице – и только его и видели! Единственное приемлемое объяснение: он сошел с ума! Климат виноват… или просто заразился чем-то во время опытов. Да, спятил, обалдел…»
Как быть?
По страшного вида веревочной лестнице – а все-таки она не порвалась и никто с нее не свалился – он снова поднялся на палубу джонки Мэя и оказался прямо в толпе пациентов. Они почтительно расступались, пропуская его к ведущей вниз лестнице. К нему подошел ребенок с пузырями от ожога на лице и протянул руки. Он улыбался…
«Я останусь, – подумал доктор Меркер. – Я должен остаться!»
Мистеру Джону Саймэну страсть как хотелось в этот вечер, как и подобает богатому туристу в Гонконге и как об этом рассказывают в «Клубе двадцати», закатить лукуллов пир, взять потрясающую женщину и провести с ней совершенно потрясающую ночь со всеми азиатскими радостями и усладами, короче говоря – хорошенько выпустить пар!
Все необходимые условности для этой громокипящей ночи он выполнил, оплатив их солидной толикой долларов: он сидел за столиком в нише ресторана «The pink giraffe» – «Розовая жирафа»; на полукруглой, несколько приподнятой эстраде играл оркестр и шведская певица пела американские джазовые песенки. Столик был заставлен блюдами, рюмками и бокалами. Напротив Саймэна сидела хрупкая и тем не менее обладающая вызывающими формами номер 164, которая постоянно щебетала, обращаясь к нему не иначе как «май дарлинг».
Мистер Саймэн был наверху блаженства. С номером 164 ему, похоже, несказанно повезло. Под этим номером он нашел ее в фотокаталоге, который ему предложило бюро сервиса «Эскорт лимитед» в Коулуне. В нем можно было увидеть снимки самых эффектных красоток, а рядом с ними были проставлены цены. Саймэн остановил свой выбор на номере 164 и заплатил вперед. Ему сказали еще, что номер 164 ожидает от него, конечно, еще и небольшого личного гонорара в долларах. Вот уже больше часа она сидит рядом с ним, сообщила, что вообще-то ее зовут Пат, и всем своим естеством излучает нежность, от которой у Саймэна кружилась голова. Предстоящая ночь обещает быть такой, что ему будет чем удивить своих приятелей в клубе Талога.
Оркестр как раз заиграл сентиментальный блюз, и мистер Саймэн размышлял, не прогуляться ли ему в обнимку с Пат по сияющему паркету, когда перед их столиком задержалась миловидная дама, остановила на нем взгляд и слегка приоткрыла свой чувственный ротик.
Саймэн еще подумал: «Черт побери, ну и везет же тебе в Гонконге. Незачем было даже покупать Пат, когда такие женщины подходят к твоему столику и прищелкивают языком. Вот так здорово!»
Тут улыбающаяся дама открыла вечернюю сумочку, достала маленький никелированный револьвер и приставила ко лбу Саймэна.
Пат завизжала и полезла под стол, четверо официантов бросились в нишу, оркестр, быстро оценив ситуацию, загремел во всю мочь, до предела увеличив количество децибелов. Вот почему никто и не расслышал короткий сухой щелчок, как и сам Саймэн, безвольно уставившийся на ствол; зато он успел ощутить, как его словно молотом ударили в лоб, – и жизнь из него отлетела. Пат не переставая визжала под столом; однако, как видно, перепугалась не насмерть, потому что догадалась схватить даму за ноги. Но нужды в этом не было. Убийца не собиралась бежать и преспокойно отдалась в руки подоспевших служителей закона.
Несколько минут спустя в уголовном розыске Коулуна зазвонил телефон. Сотрудник, принявший сообщение, немедленно связался по радиотелефону с машиной комиссара Тиня, который уже ехал домой, и тот сразу же вернулся в управление.
– Я это предчувствовал! – крикнул он еще в трубку, резко разворачивая машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93