Тот встретил его в операционном отделении в элегантном халате из белого шелка.
– Мне вас ужасно не хватало, уважаемый коллега, – проговорил тот, не дав Меркеру и рта раскрыть. – Нет, в самом деле, если бы я знал, где вы! Вы ведь собирались в «Хайят Редженси»…
– Нет, я хотел в «Хьюго», в «Хайят Редженси» не было мест.
– Да? Не может быть. – Доктор Ван хлопнул себя ладонью по лбу. – Верно. Вы ведь передумали. А мне почему-то запомнилось «Гадди»… Да, скончалась она около полуночи. Произошло это неожиданно, вдруг. Пропал пульс, спонтанный иктерус, нарушение кровообращения… я ничем не мог ей помочь. Жаль, что вы не видели, как это случилось.
– Где она? – хриплым голосом спросил Меркер.
– В патологии. Я произвел вскрытие…
– Могли бы и повременить, доктор Ван…
– Вы сами… вольно или невольно… подстегнули меня. Не мог же я пропустить мимо ушей упрек в том, что недостаточно детально описал предыдущие четыре случая, особенно в том, что касается мозговой деятельности. Вы задели мою профессиональную честь, и никакого промедления в данном случае я себе просто не мог позволить. Вскрытие я произвел самым тщательным образом… вы все увидите сами… а протокол вскрытия перепечатывается на машинке. Смею надеяться, лучше вскрытие сделать невозможно…
– Верю. Мозг вы тоже…
– Мозг – в первую очередь! – Доктор Ван вежливо улыбнулся. – На сей раз вам не в чем будет меня упрекнуть, коллега. Прошу вас, пройдемте со мной.
Опасения доктора Меркера подтвердились. В морозильной установке морга он увидел тело вскрытой и еще не зашитой умершей; разложенные по пронумерованным мискам внутренности находились в другом отсеке установки. А мозг… мозг плавал в растворе формалина и для дальнейшего исследования никакого интереса не представлял. Все это можно продемонстрировать в анатомическом театре студентам – и только.
– Довольны? – вежливо полюбопытствовал доктор Ван.
– Да. – Доктор Меркер горько усмехнулся. – Мне здесь делать нечего.
– Совершенно с вами согласен. Мой отчет никаких неясностей не оставит. – Доктор Ван закрыл дверцу установки. – Скажу вам сразу: результаты вскрытия дали негативный результат – если говорить о некоторых ваших подозрениях.
– Я ничего другого и не ожидал.
– Причина смерти: полнейшее разложение печени. А в мозге – никаких изменений.
– Этого я и не рассчитывал увидеть. Мозг шизофреника, например, тоже ничем не отличается от мозга нормального человека. Я рассчитывал обнаружить газовые образования, пузырьки, что ли.
– Ничего похожего я не заметил, – холодно ответил доктор Ван. – И ни о чем таком не думал.
– Видите ли, уважаемый коллега…
– Никаких поучений я слышать не желаю, доктор Меркер. В следующий раз я непременно обращу внимание и на газовые образования в мозгу.
– Боже упаси! О каком еще «следующем разе» вы говорите! Не накликайте беду!
Выйдя из морга, доктор Меркер поднялся на лифте на третий этаж и вскоре оказался в кабинете главного врача госпиталя, доктора Ван Андзы. Если доктор Ван старался одеваться подчеркнуто элегантно, на западный манер, но с восточным акцентом, и внешность его вполне соответствовала имени – Ван Андзы все равно что Король, Сын мира, – то обстановку его кабинета следовало назвать спартанской. Три плетеных кресла, письменный стол и узкий стеллаж с книгами. На стене один-единственный снимок в багете: молодая красивая китаянка с раскрытым бумажным зонтиком. Снимок был сделан, наверное, в жаркий день.
Поймав взгляд Меркера, доктор Ван обошел вокруг письменного стола.
– Моя жена, – спокойно проговорил он.
– Поздравляю.
– Благодарю. Она умерла.
– О-о. Извините меня…
– Через семь недель после того, как я ее сфотографировал, – он кивнул на стену, – она поехала в Коулун за покупками и домой не вернулась. А неделю спустя ее подбросили мне под дверь. Задушенную.
– Ужасно… – совсем тихо произнес доктор Меркер.
По спине его побежали мурашки. Гонконг, рай земной… Куда приходят люди, раю не бывать!
– И никаких следов?
– Никаких. – Доктор Ван вполне владел собой, словно рассказывал о чем-то постороннем, незначительном. – Какие следы найдешь в Гонконге? Три миллиона людей – уходят, приходят, как за ними углядишь? Полиция зачастую бессильна. Комиссар Тинь, разумеется, с этим не согласился. Лучше всего защищаться самому.
– Я не понял, коллега?
– Надо не обращать на себя внимания.
– Чьего внимания?
– Откуда я знаю? Жить, как у нас говорят, округло, без углов и зазубрин. Вы, доктор Меркер, даже представить себе не можете, сколько всего происходит за мраморными и стеклянными фасадами высотных домов. Очень часто блеск миллионов – это вонь нечистот. Что Гонконг город немереных богатств, каждый знает. Кому дело до страданий и слез, они не в счет – в счет идет только деловой успех. И купюры. – Доктор Ван бросил на Меркера быстрый взгляд. – Что вам предложить? Чего-нибудь покрепче? Или фруктовый сок?
– Только никакого алкоголя!
– Перебрали сегодня ночью? – сдержанно улыбнулся доктор Ван. – Ну, без этого не обходится, уважаемый коллега.
– Лучше бы я не отходил от постели больной…
Доктор Ван достал из встроенного в тумбу письменного стола бара-холодильника бутылку сока маракуйи и два бокала. Меркер в два глотка выпил освежающий напиток.
– Между прочим, комиссар Тинь выразил мне свое неудовольствие.
– Охотно верю.
– Он что-то против меня имеет. Почему, собственно?
– Потому что это уже пятый случай, по которому вы не можете сообщить ничего существенного. Вот он и поручил мне сделать вскрытие.
– Думаете, вы обнаружили бы что-то другое?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93