И все выпили за удачу Уилла.
В холле зазвонил телефон. Было слышно, как Генри протопал к нему.
— Может быть, ликовать преждевременно, — сказал Уилл. — За четыре года может всякое случиться. Генри выглянул из двери.
— Мистер Уилл, — сказал он, — вас просят к телефону.
— Генри, — сказала Патриция, — я уже сто раз говорила, что никто в этой семье не подходит к телефону во время обеда. Спросите, что передать.
— Да, мэм, — сказал Генри и исчез в холле. Через минуту он вернулся. — Это мистер Уэндел из «Атланта конститьюшен». Он говорит, это действительно важно.
— Генри... — прорычала Патриция Ли.
— Все правильно, мама, — сказал Уилл. — Дадл и Уэндел не стал бы звонить просто так. Позвонил бы какой-нибудь репортер. Значит, новость из ряда вон. — Уилл встал и проследовал в холл. — Хэлло, Дадли?
— Хай, Уилл. Извините, что беспокою в это время, но я нуждаюсь в срочных комментариях! — Он замолчал.
Уилл был огорошен. Как газета могла узнать, что он стал защитником Лэрри Муди? И настолько ли это важно, чтобы позвонил сам редактор?
— По какому вопросу? — спросил Уилл. Уэндел все молчал. Наконец вымолвил:
— Вы хотите сказать, что ничего не слышали? — В его голосе звучало недоверие.
— Не слышал чего?
— Боже, Уилл, сожалею, что сообщаю об этом.
— О чем, Дадли? О чем, черт возьми?
Было слышно, как Уэндел вздохнул.
— У Бена Карра удар. И тяжелый.
Глава 6
Уилл переключил управление на автопилот, налил из термоса кофе и достал из пакета сандвич с ростбифом, приготовленный Мари. Но аппетита не было. Он занялся кофе. Внизу кучно светились города, фермы выглядели во тьме светлячками. Уилл чувствовал себя плохо. В сущности, он был напуган.
Ему уже сорок один год. Последние восемь лет его жизни связаны с карьерой, Бена Карра. Теперь этот человек, возможно, умирал.
При нормальном положении Уилл в чрезвычайных обстоятельствах думал бы о том, как свести к минимуму ущерб, в частности, что сообщить в печать. Теперь он вспоминал свою первую встречу с сенатором в давние времена.
* * *
— Папаша ваш говорит, что вы нуждаетесь в работе, — сухо сказал сенатор.
— Думаю, это так, — признал Уилл. Он устал от юридической практики. Мысль о работе на влиятельного сенатора импонировала ему. Карр откинулся в кресле.
— А что вы можете делать? — спросил он, будто не ожидая многого.
— Можно прикинуть, — сказал Уилл, пытаясь придумать ответ поумнее, но ничего такого в голову не приходило. — Могу написать завещание; могу сочинить толковое письмо с последними требованиями оплаты счета; могу защищать в суде уголовного преступника или, по крайней мере, обжаловать приговор. Вести переговоры о примирении спорящих сторон. Что еще? Построить лодку и ходить пол парусом. Летать на одномоторном самолете.
Сенатор Карр оставался безразличным.
— А можете ли вы, прорабатывать детали? — спросил он. — Я имею в виду, довольно скучные детали.
— Справляюсь. Если это не все, что я вообще должен делать, и если это не приходится делать слишком долго.
Бенджамин Карр кивнул. Это был первый поощрительный знак с его стороны.
— А можете ли вы не показывать, что выпили?
— Лучше не пить слишком много, чем не показывать этого, — честно ответил Уилл.
Сенатор кивнул опять и спросил:
— Можете ли держать язык за зубами?
— Да, сэр.
— Вы бы удивились, узнав, сколь мало на свете парней, способных помалкивать, когда их не спрашивают. — Сенатор поставил локти на стол и подпер руками подбородок. — Составляли вы когда-нибудь какие-либо законы, проекты законов, не приходилось ли давать экстренные заключения либо оценки?
— Да, сэр, дважды сочинял такое для клиентов, которые хотели внести что-то и законодательство штата.
— И это стало законом?
— В первом случае проект не вышел из комитета, во втором в него внесли уйму поправок, лишивших весь проект смысла.
Сенатор усмехнулся.
— Все равно вы приобретали опыт, — сказал он. — А есть у вас собственные деньги?
— Да, сэр.
— Сколько?
Уилл готов был нагрубить в ответ, но сдержался и лишь посмотрел в упор на сенатора и пожал плечами.
— Ладно, я сформулирую по-иному, — сказал Бенджамин Карр. — Сможете ли вы жить на пятнадцать тысяч в год? Именно столько я плачу.
— Да, сэр, — не колеблясь, ответил Уилл. Карр выудил из кармана жилетки золотые часы.
— Через три минуты заседание моего комитета. — Он встал. — Пойдемте со мной и увидите, что к чему у нас тут. — И первым вышел из офиса.
В коридоре Уилл догнал его.
— Извините, сенатор, — вымолвил он, задыхаясь. — Я принят?
— Сынишка, — ответил Карр, не взглянув на него, — вы уже начали работать.
* * *
Поблескивание сигнальных огней аэропорта прервало воспоминания. Белый луч, потом зеленый. Уилл повел самолет на посадку. В конце полосы он развернул его, выключил двигатель, и по ушам ударил гул вертолета, садящегося совсем рядом, футах в пятидесяти. Его посадочные огни слепили, а по летному полю к нему примчалась машина полицейского патруля штата, светя фарами и мигалкой. Из вертолета вышел губернатор Джорджии Мак Дин, за ним следовали некий молодой человек и полицейский в форме. Дин заметил Уилла и закричал ему, перекрывая все шумы:
— Поехали, Уилл, я подвезу вас! Уилл забрался в патрульную машину и оказался зажатым между губернатором и его спутником.
— Вы знакомы с Робом Каттсом из «Конститьюшен»? — спросил губернатор.
Уилл пожал руку молодому человеку.
— Каково состояние сенатора? — спросил Каттс.
— Вот что, Роб, — сказал, губернатор, — Уилл знает не больше нашего, он только что приземлился. Через минуту будем в госпитале! — Он повернулся к Уиллу: — Я говорил с ним сегодня во второй половине дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103